Деревенские, вовсю торговавшие с киборгами, почти мгновенно вспомнили, что у них есть и другие дела. «Стальные» же провожали их взглядами, потом все как один уставились на меня, сжавшегося на крыльце заведения.
— Это... Это ты? — произнес один из железных бойцов, откидывая забрало боевой брони. — Что с тобой произошло?
НИ среагировал моментально, наложив проекцию девушки на мужское лицо. И пускай оно дрожало и местами сливалось с настоящей мордой киборга, видеть девушку мне было чертовски приятно.
Пожав плечами, я медленно поднялся на ноги. Чертовски странное чувство. Я настолько привык быть никем, без памяти, без привычек и привязанностей. А тут... Алекс, Алиса – как привет с того света, в который не веришь, но хочешь надеяться, что все на самом деле.
— Это я, Алиса.
Проекция исказилась. Я не смог понять, что выражает ее лицо, но догадывался, что не все так радужно, как кажется на первый взгляд.
— Я забираю тебя, — безапелляционно заявила моя собеседница. — Слишком много всего происходит, чтобы ты торчал в этой глухомани. Мне нужна твоя помощь. Черт, всей Тау Маре нужна твоя помощь!
Я тряхнул головой и от души рассмеялся.
— Ну да, конечно. Ты меня извини, но я всего лишь один человек. К тому же с дырявыми мозгами! Я нихрена не помню, а ты говоришь, помощь... Да я себе-то помочь никак не могу.
Она замолчала всего на пару секунд, над чем-то раздумывая.
— Я тебя забираю. Мои киборги доставят тебя в Ксежинск. Там мы и встретимся. Я вижу, что ты подключен через подставного пользователя, но ты никак не отмечаешься... Почему твой НИ считает меня врагом?
Я развел руками.
— Кто его знает? Может, у него тоже паранойя на фоне амнезии.
— Понятно. В общем, с конвоем доедешь до города, мы все обсудим. Я прикажу отправляться прямо сейчас.
— С чего такая спешка? — нахмурился я.
Не нравится мне все это. Такое чувство, будто наступает какая-то вселенская задница для меня лично. И, что самое смешное, кажется, у меня даже нет выбора – на киборгов мое «Ментальное подавление» не действует. А отбиваться от толпы машин, способных порвать тебя голыми руками, с одним только ружьем – изощренный вид суицида.
— Я не могу просто взять и уехать, Алиса, — подняв голову, сообщил я. — Я два года прожил в Олл-Три, у меня есть обязательства перед этими людьми.
Наверное, даже хорошо, что мы говорим вот так, вслух. Местные хотя бы будут знать, что я как-то связан со «Стальными», да и мое выступление наверняка прекрасно слышат.
