Однажды утром Копченый вышел к завтраку задумчивым.
– Я видел сон, – объявил он.
– Рррасчудесно! – зарычал Лебедь. – Все эти месяцы я только и молился о том, чтобы тебе приснился очередной кошмар! Что же нам делать на сей раз? Идти воевать в Тенеземье?
Копченый игнорировал его. Ему приходилось делать так постоянно, и разговор велся через Радишу – единственный способ в общении с Лебедем не дойти до рукоприкладства. Он сказал Бабе:
– Они вышли из Гиэ-Ксле. Целый караван.
– Пробиться смогут?
Копченый пожал плечами:
– Эта сила столь же могуча и жестока, как у Хозяев Теней на болотах. Может, даже покруче будет. Я не смог оценить этого во сне.
– Надеюсь, смуглые дурни ничего такого особого не курят, в отличие от тебя. А то, если поймут, с кем мы хотим договориться, могут удвоить рвение.
– Лебедь, они не знают, зачем мы здесь, – сказал Нож. – Я пошарил по округе и убедился в этом. Им нужны только ты да мы с Корди. Они бы прикончили нас в Таглиосе, если бы нашли там.
– А не один ли хрен… Скоро этот караван придет сюда?
– Скоро ли, Копченый? – спросила Радиша.
Тот ответил со всей твердокаменной уверенностью, присущей колдуньей породе. Он неопределенно пожал плечами.
Передовое судно было замечено кем-то из рыбаков. Новость достигла Обмолота за несколько часов до прихода барки. Лебедь со товарищи и с половиной жителей города отправился на пирс встречать прибывших. Толпа вопила, приветствуя победителей, пока те не начали сходить на берег. Тотчас воцарилась гробовая тишина.
Радиша – судя по всему, болезненно – вцепилась в плечо Копченого:
– Это и есть твои хваленые избавители?! Старик, ты переполнил чашу моего терпения!
Сломав бревно, мы направились к торговому городу под названием Обмолот, лежащему чуть выше Третьего Порога. Река спокойно несла свои воды на юг. Казалось, в мире, кроме как на нашей барке, нет никого живого. Но обломки, плывущие рядом с нами, красноречиво напоминали о том, что мы не одни на белом свете и принадлежим к виду суровому и кровожадному. Не самая подходящая компания что для человека, что для зверя.
Я стоял под изрядно пострадавшей крокодильей головой, насаженной Гоблином на бушприт. Подошел Одноглазый:
– Скоро прибудем, Костоправ.
Я порылся в торбочке с остроумными отповедями и ответил ему скептическим хмыком.
– Мы с постреленком составили впечатление о городке, что впереди.
Я снова хмыкнул. Чем тут хвастаться? Это его работа.
– Нехорошие ощущения…
Тут на глаза попалось еще одно рыбачье суденышко, поспешно поднявшее якорь и умчавшееся к югу с новостью о нашем приближении.
