– Что, опять? – Проницательный прищур смерил с ног до головы сначала Дениса, потом неугомонную Колесникову. – С ночевкой али как? Имей в виду, Яночка, Петр Геннадьевич оставил насчет тебя и вот него Особое Распоряжение. Еще один косяк с вашей стороны, и…
Прервав душеспасительную тираду на полуслове, Денис шепнул Якушевой на ухо несколько слов. Та сдвинула брови, но кивнула.
– Ян, тогда на прежнем месте. – Каверин махнул рукой и отправился по своим неведомым делам, в то время как смурная Катя застыла возле подоконника и щупала пальцем острый кактусовый шип.
– Везука тебе, Янка. Только приехала и уже целого Дэна охмурила. – Прежней назидательностью здесь и не пахло. Зато завистью – вовсю. – Вон, даже калым за тебя предлагает. А я с Дамиром – все равно что рыба об лед. И с валентинкой этой странность. Как он меня не замечал, так и не замечает. Может, карманом ошибся?
Первоначальная эйфория явно прошла. За работу принялся внутренний критик.
– Если так себя настраивать, только хуже будет! – поспешно проговорила Янка. Не хватало еще, чтобы дедуктивный метод привел вторую вожатую к элементарной разгадке «Я. К.»-а. – Ты… вот что. Прими душ, прическу сделай. Отдохни. Я сама с детьми погуляю.
– Прическу? Душ? – переспросила Катя подозрительно. – Ты это серьезно?
– Серьезней не бывает, – кивнула Янка и вручила ей только что связанное из синей пряжи лохматое нечто. – На, держи цветик-синецветик. Что ни пожелаешь, все исполнит.
– Чудна́я ты, Яна. Ладно, пойду. А то вдруг передумаешь.
Где уж тут передумывать? Наворотила, Колесникова, дел, вот и разбирайся. Точнее, натягивай шарфы и шапки, застегивай молнии. Руки бы оторвать тому, кто пришил эти странные петельки вместо человеческих застежек-«липучек»…
– Ян, пошли в ледяной городок? Ну пойде-ем!
– Дорогу покажете?
Никакого ледяного городка на территории лагеря Янка не видела. А он, тем не менее, был. Сложенная из мутных глыб стена высотой в полный детский рост обнаружилась на заднем дворе, стоило только обогнуть странную круглую башенку, особняком торчащую в стороне от главного корпуса. А, нет. Она все-таки к нему крепилась. Янка мысленно представила себе первый этаж, но никакого лишнего коридора или двери не вспомнила. Во всяком случае, на виду. Надо бы проверить…
Но до чего красиво! Янка сощурилась от бьющего в глаза яркого солнца, из-под ладони огляделась по сторонам. Вдоль ледяной стены замерли в разных позах прозрачные фигуры: богатыри, царевны, лесное зверье… Целое снежное царство. В центре, вокруг исполинской ели, которая вполне могла бы помнить и графа Дорфа, и его супругу-ведьму, поблескивал ледяными боками замок с башенками, снежной горой и лабиринтом. Именно туда с визгом ломанулась детвора. Все это благолепие било в глаза многократно отраженным солнечным светом, не говоря уже о белоснежном утоптанном снеге, лесных кущобах и самой усадьбе, которая десятками окон снисходительно взирала на радостную суету внизу. И сами собой вспоминались сказки, с детства знакомые под названием «фольклор». С замиранием сердца, надо признаться, вспоминались. Верилось, вот именно здесь – верилось. И в Бабу Ягу, и в Кощея, и в лешего. И в призраков погибших учителей…
