Далее она обратится к проблеме девальвации культуры, нравственной энтропии современного общества и травме т. н. homo, что не смогла зарубцеваться за прошедшие десятилетия. Об этом, в частности, ее «Время секонд хэнд» (2013). Алексиевич говорит о своих героях: «Мне кажется, я знаю этого человека, он мне хорошо знаком, я рядом с ним, бок прожила много лет. Он — это я. Это мои знакомые, друзья, родители…»
Книги С. Алексиевич переведены на английский, французский, немецкий, шведский, польский, китайский, норвежский и другие языки. Она — лауреат множества литературных премий и наград, среди них — премия Ремарка (2001), американская Национальная премия критики (2006), приз читательских симпатий российской премии «Большая книга» (2014), российская независимая премия «Триумф», немецкая премия «За лучшую политическую книгу» и др. В 2013 году Алексиевич стала лауреатом Международной премии мира немецких книготорговцев.
Светлана Алексиевич — лауреат Нобелевской премии по литературе (2015), с формулировкой «за её многоголосное творчество — памятник страданию и мужеству в наше время». Впервые Нобелевская премия была присуждена писателю, работающему в жанре художественно-документальной литературы.
Она пишет на русском языке и считает себя воспитанной русской культурой. Перебрав десяток стран, С. Алексиевич вернулась в Беларусь. Там ее читатель. Ее герой. Иногда ее книги определяют как цикл, как хронику Большой Утопии. Но важно помнить, что ее герои и ситуации — не художественный вымысел, а реальность прошлого, ХХ века. Как и века наступившего. Мы все, где бы мы ни жили, — герои книг Светланы Алексиевич.
От редакции
Н. Ажгихина: — Светлана, мы с Вами встретились в середине 1990-х, это уже больше 20 лет назад, и всякий раз — в Москве, в Европе, Минске — говорили о человеческой природе, о памяти, о гене агрессии и деструкции в человек, и о том, как его преодолеть. Сегодня агрессия и нетерпимость стали общим местом повсюду; в России после выборов, судя по последним выступлениям СМИ, она даже набрала новую высоту. Мы — «в кольце врагов», все инакомыслящие — тоже «враги»… Почему так?
С. Алексиевич — Ненависть в обворованных, обманутых, униженных людях ищет выхода. И эти процессы ненависти, в общем, достаточно грамотно направили вовне, против внешнего врага; уже давно это произошло, произошла полная милитаризация сознания. Это такая форма отвода вовне энергии, которая может взорвать что-то внутри. Ничего нового здесь Путин не изобрел. У меня была статья, которая называлась «Коллективный Путин». Я писала там о том, что дело не в Путине. Путин просто аккумулировал, артикулировал желания — у кого-то ясные, у кого-то неясные, — желания общества, которое действительно чувствовало себя униженным, обворованным, обманутым. Мы, те, кто делал перестройку, задавали себе, среди прочего, вопрос: «Почему молчит народ?» Когда я поездила по России, уже значительно позднее, побывала в глубинке, я поняла, почему молчал: он не понял, что произошло, он не ждал этого. То есть обновления, какого-то освобождения от
