— Его расписывал майясский колдун, — выговорил он. — Я вижу знаки Тескатлипоки, а вот этот зигзаг означает «Балам-Акаб», Ягуара-Ночь…
— Вот и не фиг было днём на людей прыгать, — назидательно сказал Олег. — Балам недоделанный… Нагулялся, Ташкаль?
— Моя нагулялась, — бледно улыбнулся индеец, не зная, когда этот странный бледнолицый шутит, а когда говорит серьёзно.
А бледнолицый не шутил.
События, происходившие вокруг него и поневоле втягивавшие «капитана Драя» в свою круговерть, очертились чётче, хоть и были по-прежнему туманны.
Однако Сухов уже вполне мог сделать вывод, и он его таки сделал.
В этом пространстве и времени живут и здравствуют двое — его неизвестный враг и столь же таинственный покровитель.
Вчерашние «показательные выступления» балама можно было бы списать на загадочный случай, но второе нападение само по себе красноречиво: «Драя» пытались убить.
Винить в этом Гасконца было бы смешно, капитан «Ла-Галлардены», безусловно, мечтает о встрече в тёмном переулке, дабы отомстить, но изощряться особо он не стал бы.
Науськал бы парочку наёмных убийц, и всего делов.
Но искать индейца, устраивать колдовские обряды, изображать человека-ягуара…
Нет, это не пиратский стиль. А чей? Знать бы…
Причём совершенно непонятно, кому он тут перебежал дорогу? Да и когда бы «капитан Драй» успел стать досадной помехой, находясь здесь и сейчас без году неделю? Туман полнейший.
Если подумать, то и с «покровителем» никакой ясности. Кстати, и никакой уверенности в том, что ему вообще кто-то помогает, тайно или явно. Кроме, разве что, донны Флоры…
Правда, имеется одна зацепочка — буканьеры.
Есть у него кой-какие подозрения. Хорошие, правда, но тем не менее…
Вернувшись на «Ундину», Олег не стал с ходу заводить разговор, а дождался, пока Толстяк заступит на вахту.
А тут и Айюр появился. Бербер с Люка завели разговор.
Сухов неслышно приблизился и сказал:
— Привет, вольные добытчики. Как настроение?
— Да ничего так… — немного растерянно ответил Толстяк. — А чего?
Олег осмотрелся и присел на ствол бронзовой пушки, чьё дуло грозно выглядывало из порта.
— Скажите мне, только честно, — задушевным тоном начал он, — а каким таким образом вы очутились на «Ундине»? Только не говорите, что охотились неподалёку, а тут — галиот. И вы все дружно решили переквалифицироваться в пираты. Нет, я бы поверил, что так оно и было, но меня ещё тогда смутили ваши переглядывания. Люка, ты, помнится, спросил: «Он?» — а Бербер тебе ответил в том смысле, что так и есть. Объясните мне это дело. Только по-простому, без этих, знаете, штучек, что было вам видение, и Господь указал на меня перстом.
