Разумеется, почти вся эта груда серебра была флибустьерами пропита и прогуляна, и к настоящему времени Олонец прикидывал, куда бы ему ещё нагрянуть, куда «прогуляться», где бы стрясти с испанцев серебришка с золотишком…
…У пристани покачивалась небольшая лодчонка, в которой растянулся добрый молодец. Подложив руки за голову, он задумчиво глядел в небеса.
— Привет, — сказал ему Олег. — До «Сен-Жана» не подкинешь?
Добрый молодец скосил на него глаза, подумал и ответил лениво:
— А чего ж… Можно. Учти только: Олонец нонче не в настроении.
— Плевать, — обронил Сухов.
Гребец, кряхтя, сдвинулся, освобождая место пассажиру, поплевал на мозолистые ладони и взялся за рукояти вёсел.
Олег, так же молча, размотал швартовый конец и бросил его в лодку. Затем спустился сам.
— И чего ты забыл на «Сен-Жане»? — полюбопытствовал добрый молодец, загребая.
— Деньжата на исходе, — усмехнулся Сухов, — а ежели держаться кучно, их добыть проще.
— Эт-точно…
Тут бабахнула пушка, следом за нею другая — это был салют.
Им встречали корабль, медленно входивший в бухту — крупный флейт под французским флагом.
— Ух ты! — оживился гребец. — Прибыли никак!
— Кто? — недопонял Олег.
— Девки! — хохотнул добрый молодец. — Самый что ни на есть ценный груз! Хо-хо! Губернатор обещался завезти сотню-полторы красоток и, гляди-ка, слово сдержал.
— Шлюхи небось?
— И воровки! Так и мы не ангелы! Ха-ха-ха!
Флейт, прибывавший из Анжу, убирал паруса, замедляя ход, и десятки лодчонок, каноэ, баллагу, вельботов бросились к нему, устраивая торжественную встречу.
Мужики, сидевшие на вёслах, орали и махали руками, а «ценный груз» корабля жеманничал на палубе, выстроившись вдоль бортов.
Шлюпки с солдатами, посланные губернатором, оттесняли самых рьяных «женихов», но те особо и не обижались.
Между тем лодка подплыла к самому борту флейта «Сен-Жан», с недавних пор ставшего для Франсуа Но флагманом — «Какаойер» был выкуплен губернатором Тортуги за хорошие деньги.
— Эй! — крикнул добрый молодец, задирая голову. — На палубе! К вам гости!
— Кого там ещё чёрт принёс? — прогудел грубый, сипловатый голос.
— Меня, — коротко ответил Сухов.
Через фальшборт перевесился дюжий детина в смешной плетёной шляпе, больше всего напоминавшей соломенный брыль.
Поморгав на нежданного гостя, он сбросил верёвочный трап.
— Заходи.
Олег ловко взобрался по плетёной «лесенке» и отряхнул руки.
— Могу я увидеть капитана Олонэ? — спросил он с холодноватой вежливостью, обозревая пустынную, не шибко чистую палубу.
