На это Гидеон ничего не ответил. У него осталось одиннадцать месяцев жизни — по крайней мере, так ему сказали. Но, опять же, чем больше он думал об этом, тем больше приходил к выводу, что при первой же возможности ему необходимо найти и выслушать еще одно независимое мнение на этот счет. Глинн слыл мастером манипуляций, и Гидеон не доверял ни ему, ни его людям.
— Если он действительно настолько слетел с катушек, как вы это утверждаете, он может направить свое оружие и на меня.
— Двое детей. Восьми и десяти лет. Мальчик и девочка. И их родители.
Гидеон отвернулся от Глинна и обреченно выдохнул.
— Господи Боже! Я выделю вам еще один день своей жизни — один единственный день. И после этого я все равно буду еще долго на вас злиться.
Глинн одарил его холодной улыбкой.
Развернувшаяся вокруг сцена походила на контролируемый хаос. Действо развернулось на ничем не примечательной улице рабочего района Квинс с ироническим названием Саннисайд[1]. Дом стоял посреди длинного ряда других кирпичных домов, обращенных фасадами к такому же ряду идентичных строений, разделенных проезжей частью, покрытой надтреснутым асфальтом. Поблизости не было ни одного дерева, а газоны давно заросли сорняками и потемнели от продолжительной засухи. Воздух гудел от ревущего потока машин на прилегающем Бульваре Квинс, и запах выхлопных газов висел в воздухе плотной пеленой.
Патрульный показал, где припарковаться, и вскоре Гидеон и Гарза вышли из машины. Полиция установила дорожные заграждения и баррикады по обеим сторонам улицы, место происшествия было заполнено патрульными автомобилями, проблесковые огни которых неустанно вспыхивали то тут, то там. Гарза показал удостоверение и поднырнул под ограждение, сдерживающее бурлящую толпу зевак: многие из них пили пиво, на нескольких были надеты забавные шляпы и вели они себя так, как будто попали на какую-то костюмированную вечеринку.
«В этом весь Нью-Йорк», — подумал Гидеон, качая головой.
Перед домом, в котором находился Чолкер с заложниками, полиция расчистила большую площадку. Наготове стояли две команды спецназа: одна размещалась на переднем фланге за бронетранспортером, другая — за бетонными заграждениями. На нескольких крышах Гидеон заметил выглядывающих снайперов. Где-то недалеко он слышал искаженный мегафоном голос — видимо, полицейский переговорщик пытался вразумить Чолкера.
Когда Гарза направился к передовой, Гидеона внезапно охватило ощущение дежа-вю, желудок сжался в болезненном спазме. В подобной ситуации был убит его отец… если говорить прямо, то
