В таежной стороне | страница 7



Максимыч вытащил из кармана вышитый кисет, аккуратно сложенный газетный лист и, оторвав от него неровный кусочек, свернул цигарку.

— Ишь взыграл! Я тебе! — Он вытянул плетью своего коня, схватившего за гриву смирного Серка. — Управляющий велел собрать артель и заключить договор. Обещал и ссуду, и лошадей, и материалы на строительство гидравлики. Даже инженера посулил прислать. Собрал я мужиков на сходку. Ну, тут уже другой разговор. Сразу артель устроили. А меня председателем выбрали…

Турбин рассказывал медленно, время от времени пошевеливая бровью и поглядывая на Виталия Петровича: слушает ли?

— Приехал инженер. Пожил у нас месяц, составил проект гидравлики, научил разбирать чертежи. Словом, сделал что мог и уехал — тогда инженеры в тайге не шибко водились…

Рассказчик оглянулся на оставшуюся позади избушку и перевел дух.

— Так вот. Пришел я однажды из бани. Пью чай с горячими шанежками. И вдруг заходит перекупщик, шаман Савелий Баев, с соседней заимки. Лысый такой, толстый, но хоть и толстый, а злой. С ним еще кто-то, кажись, со шрамом на виске — при коптилке я не разглядел. Подсел перекупщик к столу и давай рубить напрямик: «Ты меня мешаешь, и артель твой мешает. Мы здесь хозяин, ты уходи… Не пойдешь — шайтан возьмет». И говорит, подлец, эдак спокойно, будто лошадь у меня торгует. «А пойдешь — дорогу калым получай». — И вытаскивает из-за пазухи мешочек с золотом фунтов на шесть. «Дешево, думаю, покупаешь». А ему отвечаю: «Мне и в артели хорошо. А вот дай срок, гидравлику построим…» Однако шаман не унимается: «Шибко больной ты, Егорка. Плохо тебе тайга. Думай: хочешь — золото дорогу, хочешь — пуля в башка». И сейчас же оба смотались. Ночь, понятно, я не спал. Думал. А утром махнул на них рукой и пошел на гидравлику. Там дело к концу подходило. Через неделю располагали пуск отпраздновать. Работы невпроворот. Я про шамана и забыл, задери его медведь.

Максимыч опять проверил, насколько внимательно слушает Степанов его рассказ.

— Как сейчас, помню и сам праздник… Денек выдался погожий, люди собрались у гидравлики. Мы с Захарычем, как полагается, при всем народе открыли водозаборные ставни. Вода хлынула по канаве — и к сплоткам. Они вон тот лог пересекали, — Максимыч показал на покосившиеся столбы старых деревянных желобов, — Дошла до водонапорного бака. А бак проконопачен был плохо. С ног до головы окатило нас обоих. Смеху было! Вода по трубам попала, понятно, в гидромониторы, вырвалась из них и ударила по породе. Народ ревмя ревел от радости. В этот день еще человек двадцать в артель подались.