"Вы для меня всё, моя госпожа, мой свет, моя повелительница, приказывайте ничтожному рабу, он лишь хотел доставить вам удовольствие, боясь перечить приказам…" — "Ещё одна такая выходка — останешься без своего мужского достоинства"… А рожа довольна, медленно шагает назад, чтобы я мог ползти за ней и продолжать целовать ноги, садится в кресло, улыбается, закрывает глаза. Несчастная девчонка робко приближается, не смея встать, присоединяется ко мне. Глаз приоткрывается, нога дергается, якобы "отстань, мерзкая" — но легко так, приглашающее, и девчонка, переждав, снова целует, и всё повторяется, а потом я получаю затрещину за то, что взглянул на рабыню и на секунду прервал занятие, переводя дыхание…
Тамалия
Антер о чём-то задумался — даже знать не хочу, о чём. На лице сменяли друг друга презрение, отвращение, ненависть, гадливость и много других эмоций того же спектра. Куда ж тебе, милый, с такой выразительной мимикой в рабы, да тебя же за километр прочитать можно!
— Что бы ты там ни вспоминал, это уже позади, — произнесла я, когда его передёрнуло и рука непроизвольно вытерла губы. Он спохватился, глаза снова вспыхнули ужасом, дёрнулся было, замер, пытаясь понять, что же делать.
— Простите, госпожа, я…
— Прощаю, прощаю, — кивнула, поднимаясь и беря пакет с бельём и одеждой, который доставили, пока он три часа в душе отмокал. Парень смотрел настороженно. Подала ему:
— Это тебе, переоденешься. Идём, покажу где будешь спать. И… ты помочь хотел? Можешь медкабину на место убрать. Разберёшься?
Он кивнул. Да уж, не впервые пользуется…
— Можно спросить?
— Конечно.
— А что вы показывали… когда я лежал… я не совсем понял…
Ну правильно, решил, будто меня что-то не устроило в его внешнем виде.
— Что кабина только изнутри делается непрозрачной.
— Другие хозяева не разрешали…
— А я не только разрешаю, но и настаиваю. Если вдруг забуду в следующий раз сказать — чтобы помнил.
Он сжался, и я не сразу поняла, почему. Конечно, про "следующий раз" зря сказала, представляю, что сразу же себе надумал. Неужели этот пульт действительно так действует?
Я вдруг испытала нездоровое желание проверить. Впрочем, мне хватило той демонстрации, которую устроил Корнель, передавая раба. Неужели все мы, люди, такие сволочи в душе, что едва к нам попадает в руки кто-то, над кем мы испытываем неограниченную власть, тут же хочется проверить это в действии? Или то вина моих таринских генов?
Парень довольно ловко справился с медкабиной, упаковав её в специальном отсеке в кладовой, я показала ему комнату наверху.
