— Пошли гулять.
Мы с Виталькой стоим в госпитальном дворе около окна нашей палаты и ждем Лешку.
Виталька нерешительно дернул меня за рукав и спросил:
— Дядь Саш, а Снегурочка больше не придет?
Как-то странно глянули на меня черные глаза мальчишки, улыбнулись, а потом, словно вспугнутые, спрятали улыбку.
Мне, конечно, хотелось, чтобы Светлана пришла, и пришла не к Лешке, а ко мне. Наверное, я был эгоистом и не решался сказать правду малышу. Я просто молчал и смотрел на серебристый тополь, который так часто видел из окна госпитальной палаты. Он стоял на склоне, гордый и неприступный.
Мне почему-то показалась фальшивой эта красота. Я окинул дерево взглядом и заметил, что земля на склоне осыпалась, обнажив кривые и слабые корни. То, чем тополь держался за землю, оказалось чахлым и непрочным. Мне стало немножко жаль дерево. Но что поделаешь, так всегда, если земля осыпается, корни лишаются жизни.
— Нет, малыш, Снегурочка не придет, — убитым голосом сказал я.
— Снегурочка придет, Виталька! — громыхнул кто-то у меня за спиной.
Обернувшись, я увидел Лешку. Он улыбнулся до ушей и вытащил из кармана телеграмму.
— Читай.
Я пробежал глазами казенные телеграфные строчки:
«Я Москве. Была институте. Через день вылетаем тетей. Светлана».
— Светланка — моя сестренка, — ошарашил Лешка. — Не поверила в местные силы и помчалась к тетке в Москву. А тетка — известный терапевт, в научно-исследовательской клинике работает. Вот Светка и мотнула за ней. Скоро примчится.
Сердце у меня тревожно стукнуло.
— Она с Дедом Морозом приедет? — Виталька вопросительно глянул на штурмана.
— Нет, со злой Бабой Ягой, — таинственно прошептал Лешка.
Виталька растерянно заморгал глазами, а я упавшим голосом спросил:
— А как же сирень?
— Это фокус Светланки. Чтобы сирень не завяла, нужно цветы на ночь опускать в холодную воду, — сказал Лешка. — А за ту ветку, что вы с Брунько принесли, спасибо. И за все спасибо, ребята.
Он взял Витальку за руку, и они тихо зашагали по желтой, присыпанной песком аллее.
Хлопнуло окно в нашей палате. Я обернулся и за стеклом увидел квадратную физиономию Чемоданова. Его глаза зло уставились на меня. Я не отвернул взгляда и смотрел прямо в эти узкие маленькие щелочки, где торопливо бегали колючие черные шарики. Это длилось мгновение. Затем толстая, покрытая густыми ржавыми волосами рука задернула занавеску.
Мне стало весело. Я подпрыгнул, как мальчишка.
— Нам подарили ветку сирени? — послышался знакомый голос Царицы.
