Старшину мы не любили. Особенно недолюбливал его Васька. Как-то Тулупов обнаружил в неряшливом Васькином рундучке книги. Васька любил читать, и книги у него можно было найти даже под подушкой. Тулупов собрал книжки, аккуратно перевязал их шкертиком и, похлопав по стопке, произнес:
— Вальтер Скотт, понимаете…
Васька молчал, а Тулупов нудным голосом напомнил:
— В следующий раз накажу…
«Накажу» — любимое слово Тулупова. Он произносил его веско, со смаком, уставившись на провинившегося маленькими сонными глазками.
— Книжки отдайте, — совсем не по-уставному просит Васька.
— Верну, когда справным матросом станете, — говорит старшина и уходит.
Тулупов так и не вернул книги Железнову. Видимо, в глазах старшины Васька все же не дорос до «справного» матроса.
Но дело было, конечно, не в Ваське. Просто мы не понимали этого человека, а он не понимал нас. Но однажды… Впрочем, все по порядку.
Как-то с очередным катером на остров пришел начальник политического отдела капитан 1 ранга Чаплинский. Это был высокий сутуловатый офицер с добродушным лицом и серыми задумчивыми глазами. Черные как смоль волосы капитана 1 ранга тронула инеем седина.
— Это оттого, что человек много думает, — заметил Васька.
Мы согласились, так как никто из нас еще не успел поседеть.
Чаплинский пробыл у нас несколько дней. Он ел и спал вместе с нами, рассказывал разные интересные истории. Скоро мы к нему привыкли.
Начальник политотдела подолгу беседовал с матросами, спрашивал о службе, о доме. Он осматривал наши рундуки, тумбочки и даже побывал в дровяном сарае и погребе. В общем, на острове не было уголка, куда бы он ни заглянул.
Капитана 1 ранга сопровождал Тулупов. Он, казалось, совсем забыл о нашем существовании. В эти дни старшина обходился лишь несколькими словами, при помощи которых, как он считал, подчиненный должен разговаривать с начальством.
— Так точно! — губы Тулупова расплылись в угодливой улыбке.
— Никак нет! — подобострастно изгибался старшина.
— О людях, Тулупов, не думаете, — Чаплинский с укоризной посмотрел на старшину, а тот приложил руку к фуражке и механически произнес:
— Так точно!
Нам стало смешно. Старшина оставался верен себе.
— «Так точно!» — повторил начальник политотдела. — В купчика превратились, старшина.
Тулупов молчал. Наверное, он не знал, что ответить офицеру.
Перед отъездом капитан 1 ранга долго беседовал со старшиной. Мы не знали, о чем они разговаривали. Только Тулупов вышел из кубрика красный, вытащил из кармана большой цветастый платок, вытер лоб и зло посмотрел на нас.
