Тонкое искусство | страница 8



Малая заглотила наживку мигом. Стоило ему «растворить» золотую фольгу и сказать, что получившееся вещество используют в ювелирке, чтобы покрывать золотом всякие брошки-серёжки, что оно продаётся в спецмагазинах, торгующих химическими реактивами, как её глазёнки загорелись знакомым жадным блеском, и она помчалась донимать своих старпёров.

Гораздо более сложным был второй ход: подвести девчонку к мысли, что обрести желанное счастье ей мешает портретик, который собираются купить её бабушка с дедушкой. Говорить о миниатюре открытым текстом было нельзя ни в коем случае: Тёмка знал, что Юлю рано или поздно расколют, она передаст его слова взрослым, и грымза обо всём догадается. Поэтому, когда малая прибежала в слезах жаловаться на старпёров, Тёмка, будто бы в утешение, сказал ей, что этот реактив очень дорог, а её бабушке с дедушкой и так приходится тратить много денег на разные вещи, без которых нельзя обойтись. Увидев по её поджатым губам и мрачному взгляду, что выстрел достиг цели, Тёмка начал подготовку к третьему ходу, самому рискованному.

Может быть, он просто перенервничал? Ведь это адское напряжение — притворяться, что поглощён фильмом, тогда как на самом деле думаешь только о том, достаточно ли доступно ты объяснил малолетке, на что способны азотная и соляная кислота — и по отдельности и, особенно, — в смеси? Усвоила ли она, что наливать их можно только в специальную посуду, догадалась ли взять кюветку, в которой Тёмка растворял фольгу? Надела ли резиновые перчатки и маску, сумела ли вылить кислоты из бутылочек осторожно, не расплескав? Не дрогнет ли у неё рука, если кто-нибудь из взрослых ломанётся в ванную в самый неподходящий момент? Он едва не застонал от облегчения, когда Юлька вернулась в кабинет и с невинным видом спросила что-то про монстра на экране.

Вспоминая об этом теперь, Тёмка вдруг почувствовал зверский голод. Мысль о яствах, оставшихся на столе, усилила мучения. Родители, конечно, ничего с собой не прихватят… Но не возвращаться же ему!

Тут он вспомнил про мамины «схоронки». Как-то папа решил почистить машину и обнаружил в щели между спинкой и сиденьем целые залежи — несколько леденцов, мятные пастилки, пакетик с орехами. Он, конечно, подумал на Тёмку и стал над ним подшучивать, а когда Тёмка разозлился, мама созналась, что это её заначка. Оказывается, у неё еще с детства сохранилась привычка прятать в машине всякие лакомства. Сначала — потому что её укачивало, а потом — просто так, чтобы было чем утешиться, если вдруг случится какая дорожная неприятность. Они хохотали, дразнили её белкой и сусликом, а она притворялась, будто сердится, и говорила, что они, видно, слишком спокойно живут, если её в высшей степени разумная привычка вызывает у них смех.