А это оказалось приглашение. На бракосочетание в ЗАГСе.
Он взглянул на дату.
Черт!
Это же сегодня!
– Старушка выходит замуж, – сказал он самому себе и посмотрел в зеркало заднего вида, в котором еще хорошо просматривалось здание врачебной практики.
Он взял паспорт Фели. Сравнил с фотографией на приглашении, потом с лицом в зеркале заднего вида, но Фели была слишком далеко и с трудом узнаваема. В этот самый момент Фелиситас Хайльман, прижимая телефон к уху, вышла из дверей на тротуар и беспомощно огляделась по сторонам. Потом направилась в сторону Мемориальной церкви и исчезла из его поля зрения.
Не догадываясь, что через два часа ее и высокомерного типа на приглашении ожидает неприятный сюрприз.
Ливио не был уверен, но сомневался, что в Германии можно пожениться без паспорта.
Матс
– Все, с меня хватит, – услышал Матс голос Фели. Она тяжело дышала и, судя по уличному шуму на заднем плане, переходила перекресток. – Я прекращаю все это.
Это была уже вторая женщина после Кайи, которая хотела прекратить с ним общение. Последний спасательный трос, который грозил оборваться.
Причем Кайя не сказала ему до этого ни слова. Его бывшая пациентка молча встала и переключилась в режим автоматизма. Без зрительного контакта, с застывшим словно маска лицом, она, как робот, покинула скай-сьют. Типичный симптом тяжелейших душевных травм, что было вполне объяснимо: показав то видео, Матс словно бросил в нее психическую ручную гранату. Если даже он сам был ошарашен, как пленка должна была повлиять на Кайю?
Поцелуй, искреннее объятие, эта интимная связь – по какой причине она вернулась к своему обидчику? Неужели Кайя уже тогда страдала от когнитивного искажения?
Маловероятно.
Ситуация, в которой она оказалась, была слишком непродолжительной для возникновения эмоциональной связи между жертвой и преступником, известной как «стокгольмский синдром». Вероятно, Матс никогда не узнает ответа, потому что даже если переживет эту ночь, то из-за своих манипуляций все равно потеряет лицензию на медицинскую деятельность и никогда больше не сможет работать психотерапевтом. Тем более с Кайей Клауссен.
– Я кладу трубку, – сказала Фели.
– Нет, пожалуйста, не делай этого! – Матс открыл кран в ванной комнате, куда пришел, так как чувствовал, что его в любой момент вырвет. Встроенные в зеркало лампочки излучали тусклый, матовый свет, из-за чего Матс выглядел не таким разбитым, каким себя чувствовал.
– Пожалуйста, Матс! – простонала Фели. – Я достала для тебя номер телефона и даже адрес мужчины, который, по всей вероятности, как-то связан с исчезновением твоей дочери. Помощница врача, которая дала мне визитку водителя Клопштока, сказала, что Франц Уландт не вышел сегодня на работу. Чего ты еще хочешь? Позвони в полицию, и пусть этим занимаются профессионалы.
