Он тоже добровольно ушел на фронт. Оба попали в один взвод. В ту памятную ночь их назначили в головной разведывательный дозор.
— Когда белофинны открыли по нас огонь, — вспоминает Евгений Васильевич, — мы залегли на льду озера, недалеко от берега. Укрыться было негде, старались втиснуться в малейшую впадину. Правда, была темная ночь, на каждом белый маскхалат, и на снегу, даже при свете ракет, нас не было видно. Но ведь мы отстреливались, и финны били по вспышкам наших выстрелов. Появились первые раненые.
Командир роты приказал отходить назад — задачу мы свою выполнили, нам удалось раскрыть систему огня противника на этом участке фронта.
Вот здесь меня и ранило. Пуля ударила сбоку, перебила руку, ранила в грудь и разбила приклад моей винтовки.
На какое-то время я потерял сознание, и когда очнулся от боли, то понял, что меня кто-то несет. Я застонал.
— Спокойно, Женя, — услышал я голос Юрия Двужильного, — скоро будем в санроте. А там тебя живо отремонтируют.
Сдал он меня санитарам, а сам сразу же ушел, видимо, к озеру, где продолжалась перестрелка. Потом уже в госпитале мне ребята из нашего взвода рассказывали, что Юрий, когда я упал, прикрыл меня огнем своего пулемета, а затем почти километр тащил на себе, отстреливаясь от наседавших белофиннов. Передав меня санитарам, он снова вернулся к товарищам, продолжавшим бой.
В госпитале я пробыл несколько месяцев. Ранение оказалось серьезным, особенно плохи дела были с рукой. Кость срослась неправильно, и, когда я вернулся в институт, который к тому времени был преобразован в военную академию, меня хотели отчислить по состоянию здоровья. Но товарищи, и особенно наши фронтовики, встали за меня горой. Юрий Двужильный даже побывал в штабе военного округа, написал письмо К. Е. Ворошилову, и в конце концов меня оставили в академии.
Вот, пожалуй, и все, что я могу коротко рассказать о Юрии Двужильном, о котором я всегда вспоминаю с большой теплотой и благодарностью.
* * *
Вот уже три года прошло, как разъехались в разные города выпускники кемеровской школы № 12. Они учились в институтах Новосибирска, Томска, Москвы, Ленинграда и других городов. Но каждое лето они приезжали на каникулы в Кемерово и снова были вместе, словно никогда не расставались, продолжали учиться в одном классе.
Часто бывали в родной школе, встречались со своими учителями Аркадием Васильевичем Мироненко, который, как и прежде, оказывал влияние на своих воспитанников, Михаилом Николаевичем Конторщиковым. А на городском стадионе им всегда был рад старший тренер Николай Ступников, их бывший учитель физкультуры. Он сразу же вовлекал их в спортивную жизнь города, и они большую половину дня проводили на стадионе, участвовали в различных соревнованиях.
