Как сейчас, вижу трепетное пламя лучины, огоньки цигарок и сосредоточенные, заросшие лица.
А дед Сахон, поломавшись немного вначале (любил старик, чтобы его попросили), до поздней ночи рассказывал о приключениях Ивана — крестьянского сына, о его битвах со злым и коварным Змеем Горынычем и о Василисе Прекрасной, которую спрятал за семью морями и океанами в глубокой темнице Кощей Бессмертный…
Слушали молча, не перебивая, усердно дымя самокрутками. И словно не было войны на земле, будто жили мы в каком-то удивительном мире, населенном сказочными героями деда Сахона.
А потом снова улица, тихая и пустынная в этот полночный час. Все залито каким-то необычным, удивительно ярким светом луны: дома, заиндевевшие на морозе деревья, дорога. И скрип лаптей на снегу — это по домам расходились мужчины. Шли молча, напряженно думая о чем-то. Ведь у всех в ту нелегкую пору было немало тревог и забот…
А весной, когда согнало снег, почти все наши односельчане подались в лес, к партизанам. У деда Сахона не стало слушателей, да и у нас, мальчишек, весной появились дела куда поважнее сказок…
* * *
Жизнь наша так устроена, что мы все время в делах своих и помыслах идем к людям. Со своей болью и радостью, со своими надеждами и планами. Все, что делается нами — для людей, да и мы сами лишь малая частица огромного человеческого моря, и лишь до тех пор мы люди, пока живем для них…
У каждого из нас бывает своя дорога в жизнь. Иногда очень легкая, с детства озаренная лучистым светом улыбок. Ты еще не успел по-настоящему ступить на эту землю, а у тебя уже десятки друзей, которым ты всегда почему-то очень нужен. Ты — неизменный участник всех детских проказ, без тебя не состоится ни один футбольный матч дворовой команды…
А бывает, что ты всегда оказываешься лишним. Все уже распределено, и тебе остается быть только зрителем. Можешь завидовать своим сверстникам, а можешь просто смотреть на все равнодушно. Твое дело!
Плохо, когда ты застенчив, неловок, не можешь постоять за себя. Над тобой сразу же начнут подшучивать безжалостные мальчишки, и среди них всегда найдутся мастера стукнуть по самому больному месту. Просто так, не думая, что это больно.
Пройдут годы, и ты, конечно, окрепнешь и сможешь постоять за себя, найдешь себе друзей и товарищей. Но на это уходит обычно много времени…
Вера росла тихой, застенчивой девочкой. Она могла часами играть одна, забравшись под стол или куда-либо в дальний угол. Вроде бы и хорошо — не озорная, послушная у Клавдии Лукьяновны дочь, но в сердце матери тревога. Нельзя же, чтобы ребенок привыкал к одиночеству, рос без людей. Надо было побороть ее застенчивость, помочь ей подружиться со своими сверстниками. И Клавдия Лукьяновна решила отдать Веру в детский сад, или, как тогда называли, на детскую площадку.
