ПО ДОРОГАМ БЫЛЫХ СРАЖЕНИЙ
Черный камень,
черный камень,
что молчишь ты,
черный камень?
Разве ты
хотел такого?
Разве ты
мечтал когда-то
стать надгробьем
для могилы
Неизвестного
солдата?
Я всегда с волнением отправляюсь в дорогу — меня радуют и тревожат предстоящие встречи с людьми, новые открытия, которыми так богата наша журналистская доля. И всякий раз я с особым волнением отправляюсь в Белоруссию, где прошло мое детство, радуясь и почему-то немного боясь предстоящей встречи.
Мне думается, что не каждому знакомо это чувство, которое вот уже много лет не дает мне покоя с тех пор, как я, демобилизовавшись из армии, не вернулся в Белоруссию, где родился и вырос.
Моя родная Беларусь… Я много думаю о тебе, и тем чаще, чем дальше идут годы, все больше и больше отдаляя меня от детства и юности, старательно наслаивая между моей теперешней жизнью и памятью о тебе множество нужных и ненужных воспоминаний. И с каждым годом в моей душе крепнет уверенность в том, что я обязательно вернусь в родные края, что не знать мне душевного покоя и всей той радости, которая отпущена человеку на его коротком веку, пока буду бродить вдали от родных перелесков и нив…
И я рад, что для меня это возвращение уже началось. Я стал собирать материалы о Герое Советского Союза Юрии Двужильном, моем русском брате, погибшем на земле Белоруссии за ее освобождение. И об этом я хочу рассказать людям.
Так моя журналистская доля, оказавшись прозорливее, решительнее и тверже меня, властно позвала в родные края и повелела написать о мужестве и героизме советских воинов-освободителей, о нашем великом братстве, скрепленном кровью.
* * *
…В Оршу я приехал рано, где-то около шести часов утра, пересел на другой поезд и наконец приехал на станцию Темный Лес. Время уже шло к вечеру, а мне предстояло еще пройти более десяти километров до деревни Рясна.
Было солнечно и тепло, стояло бабье лето. То и дело проплывали длинные нити белой паутины. Они натягивались на деревьях, словно ленточки на финише, а на стерне недавно скошенной ржи паутины было так много, что она напоминала собой снег, сверкающий своей белизной на солнце.
