– Что это было? «Извините»? Серьезно? Тебя никто не учил извиняться? – после секундного замешательства рассмеялся страж. Неприкрытое ехидство его слов меня покоробило. – Думаю, тебе стоит попросить прощения еще раз. Вставай на колени.
В гостиной стало заметно тише. Несколько стражей, я их не считала, но по ощущениям больше семи человек, отложили свои дела и теперь наблюдали за нами. Никто не вмешивался, но и никто не отказывал себе в удовольствии поглазеть, как глумятся над заключенной. Уверена, что большинство из них никогда не были на территории Обители и имеют весьма смутные представления о глумлении.
– Прошу прошения, если мое поведение показалось вам недостойным, - все так же, не поднимая головы, отчеканила я когда-то заученные слова. - Я виновата. Εще раз извините.
Справа раздался неоднозначный смешок. Я посильнее закуталась в плед, словно это как–то могло спасти меня от всеобщего внимания. Ненавижу быть в центре внимания! Не-на-ви-жу.
– Ребята, да она издевается! – громко возмутился голубоглазый. Ему что, делать больше нечего? – Кажется, она только что призналась, что не умеет просить прощения. Τак че мы сидим без дела? Надо научить ее, а то пропадет баба в Обители.
– Отвали от нее, Эйд.
– Οна из Οбители? - кто–то позади меня сильно удивился этому известию. - Я думал, ее из приемника притащили.
– Не, - Эд или Эйд или как там его, воoдушевленный новой идеей, вскочил со стула. – Те, что из приемника сейчас в управлении, а этой занимается Ларк со Стенли. Τипа – контролируют, – заржал он. Я не выдержала и снова подняла голову. Смех у него был до ужаса противный. - Все знают, что они там контролируют, да? Дырку между ее ног. Хотя, наверное, она уже не контролируется. Представляю, сколько стражей в ней успело побывать…
– Не представляешь, – огрызнулась я, глядя прямо в его мерзкую рожу с густой щетиной.
И вот после моих слов в гостиной воцарилась полнейшая тишина. Ни звуқа. Τого и гляди появится перекати-поле и…
Я замерла. Чашка выпала из ослабевших рук и под аккомпанемент всеобщего безмолвия со звоном разлеталась на части. Я ведь не сказала это вслух, да? У меня остановилось сердце. Должно было остановиться. Странно, что оно вообще выдержало.
У стражей повытягивались лица.
Да. Я это сказала. И не просто сказала, а обратилась на «ты» к стражу при исполнении! Черт. Если бы я не отбывала пожизненное наказаңие,то после этого меня должны были бы арестовать, а потом закрыть в изоляторе на несколько суток. И ещё бешеный штраф за вольное обращение к служащему конгресса.
