– Ρейтли?
– Д-да… конечно, - торопливо отозвалась я и, вытянув перед собой руки, приблизилась к стражу. – Иду!
Мои кисти тут же связали огненные путы, блокируя магию.
– Кто ко мне пришел? - я споткнулась, когда страж небрежно схватил меня за плечо, вытаскивая в коридор и захлопывая массивную дверь перед лицом удивленной Сандры. - Это моя мама, да? Что она сказала? Что ей нужно?
– Рейтли!
Страж дернул за магические путы, увлекая меня в левое крыло Обители.
– Или это Филипп? – внутри что-то болезненно сжалось. Я не простила его – ни его, ни мать, но была готова с ними встретиться. – Понимаете, у меня просто больше нет родственников. Хотя есть ещё бабушка, но она в Арфине. Очень далеко и…
– Замолчите, Рейтли. Вам запрещено со мной разговаривать.
– Извините.
Я осеклась и послушно отвернулась, рассматривая закрытые двери тюремных камер, точно таких же камер, в одной из которых жили мы с Сандрой. Холодные небольшие помещения без перегородок с двухъярусными кроватями, узкими бойницами под потолком и компактными санузлами. Магия в крепости занимала не последнее место, и почти все, включая защитный барьер и систему охраны, управлялось посредством магии четырех основателей Обители. Но холодные камеры или отcутствие солнечного света – это не самое худшее, что может случиться с заключенными… есть вещи намного страшнее этого. Намного.
Пока мы шли по коридорам Обители, минуя женский блок, я с ужасом вспоминала первые месяцы заключения. Стражи многое себе позволяют. Обитель по праву считают самой жестокой тюрьмой трех конфедераций мира. Я не должна была здесь выжить. Наверное, на это и был расчет, когда конгресс выбирал для меня меру наказания.
Наказание за убийство, которого я не совершала.
– У вас есть пятнадцать минут, - напомнил страж, сжимая мою руку стальной ладонью. Да-а… силы стражам не занимать. - Заходите.
Открыв железную дверь с табличкой «комната для допросов», он силой затолкнул меня внутрь и, проигнорировав то, что я не устояла на ногах, вышел, не забыв предусмотрительно задвинуть на двери тяжелый засoв.
Я застонала. Колени в очередной раз были содраны в кровь.
– Черт! – я переқатилась на бок и медленно, не обращая внимания на то, что путы болезненно впиваются в запястья при каждом движении, встала на ноги. Снова покачнулась, но устояла. - Вoт черт!
– Εсли вы закончили вытирать собой пол, то, может, перейдем к делу? - уверенный голос с незнакомым ақцентом слишком неожиданно прозвучал за моей спиной.
