— Простите, я ведь не знаю, с кем именно сейчас разговариваю. И если вы действительно не имеете отношения к деньгам «Эльдорадо», я понимаю ваше негодование. Я должен вам сказать, что наблюдение за вами может помочь в критической ситуации…
— Слушайте, Игорь, я все понимаю, — рассвирипела Лика. — Вы максимально точно охарактеризовали ситуацию. И уж позвольте, раз у меня нет другого выхода, действовать так, как я сочту нужным. И уж точно я не нуждаюсь в вашей опеке. Наблюдать — наблюдайте, если иначе не можете, но так, что бы я ваших людишек не видела. Увижу — рожу расцарапаю!
Гость вздохнул. Лике показалось, что он совсем измаялся, разговаривая с ней то как с опасным противником, то как со случайно вляпавшейся в грязную историю раззявой. И надо сказать, что подозрения в её жуткой тайной сущности вызывали гораздо меньшее раздражения, чем наглое давление на ни в чем не повинного человека.
В итоге Лика разозлилась не на шутку. А в этом состоянии она становилась энергичным и крайне жестким человеком. Игорь почувствовал это немедленно. Ему только и удалось, что оставить ей номер своего мобильного телефона — он просто написал его на обложке детектива Виктории Полонской. После чего с облегчением удалился, пообещав регулярно звонить и сообщив, что сроку ей отводится десять дней и ни минутой больше.
Лика запустила в закрывшуюся за гостем дверь пустой бутылкой из-под «Святого источника» и злобно пнула подвернувшуюся диванную подушку. После чего отправилась в ванную, смыла душем кашу из гелей, шампуней и порошков и залезла в теплую воду. Час, проведенный в благотворно действующей на психику ванне, писательница провела в размышлениях. С трудом абстрагировавшись от грозящего ей трагического финала, она сделала ряд умозаключений.
Во-первых, смерть Валентины Петуховой выглядела весьма странной. Если она кого-то боялась, зачем позвала Наташу Запевалову, обычного врача? Неужели присутствие еще одной женщины могло остановить убийц? Может быть, ей нужен был свидетель? Или вправду сердце прихватило? Петухову убили через полчаса после телефонного разговора. И зачем-то подожгли дачу.
Стоп-стоп-стоп, Игорь сказал, что пожар начался перед самым приездом Наташи, то есть через полтора часа после убийства. Неужели огонь разгорался так долго? В деревянном-то доме! Могли, конечно, применить обычный прием со свечой, которая догорает через какое-то время и поджигает какую-нибудь бумагу или щепки. Так делают, чтобы успеть убраться подальше от места преступления. Но зачем такие сложности в почти необитаемом зимой дачном поселке? Достаточно поджечь и уехать — никто не заметит и не догонит. А это значит, что кто-то специально дожидался приезда Наташи.
