— Ты так любишь эту Полонскую?
— Что? — подскочила Лика.
— Ну, у тебя каждой книжки по несколько штук. Для чего?
— Друзьям в подарок, — буркнула первое, что пришло в голову Лика. — Накупила и теперь дарю всем, очень удобно, не нужно каждый раз по магазинам бегать.
— А что, хорошо пишет? — вопрошал приставучий напарник, доставая один томик и рассматривая фотографию Лики-Виктории Полонской.
— Мне нравится, — отрезала писательница.
— Дашь почитать? Хоть отвлекусь. А она ничего.
— Кто? — ожидая разоблачения, настороженно поинтересовалась Лика.
— Да Полонская эта, вся из себя, породистый бабец.
— Как ты можешь так говорить о женщине? Ты же её совсем не знаешь!
— Да по ней сразу можно сказать — холеная, богатая, любит приключения… — бездарно дедуцировал Кирилл.
— Прозевали передачу! — внезапно завопила Лика, заставив его выронить книгу и схватиться за сердце.
Оба заметались по комнате в поисках пульта. Кирилл обнаружил его среди кучи бумаг и судорожно нажал на кнопку. Экран засветился как раз вовремя — диктор трагическим тоном произнес: «Сегодня в лифте дома номер шесть по Парковой улице был обнаружен труп тридцатишестилетнего Георгия Петровича Васильева. Он был убит ударом ножа в спину».
После того, как камера показали убитого, обстоятельно рассказывающих о страшной находке бабок и мечущуюся по лестнице служебную овчарку, диктор глубокомысленно продолжил: «Милиция склоняется к версии убийства на бытовой почве, так как пострадавший не имел отношения к криминальным структурам или коммерции». Начался следующий сюжет про сгоревшего в вагончике пьяницу-сторожа, а Лика и Кирилл уставились друг на друга.
— Георгий Петрович Васильев…, - пробормотал Кирилл.
— А брата зовут Егор Павлович Васюкин…, - подхватила Лика.
— Может они не братья? — почесал за ухом Кирилл.
— Похожи, как две капли перцовки, — возразила Лика.
— Тогда я ничего не понимаю, ведь Егор и Георгий — это практически одно имя, фамилии разные, отчества тоже, у братьев так не бывает.
— Черт их знает, почему их так зовут, может быть у кого-то из них документы поддельные. Не будем забивать голову, посмотри лучше, что у меня получается, — ткнула она в список. — В нашем доме пятьдесят две квартиры.
— Странно, я думал больше, — перебил её Кирилл.
— Ничего не странно: на первом этаже только три квартиры — из-за холла, колясочной и щитовой, на втором этаже — здоровенные апартаменты буржуина, и на остальных двенадцати по четыре квартиры. Итого — пятьдесят две. Из них заселено только сорок пять, семь квартир фирма ещё не успела продать. Видишь, в списке нет номеров.
