Папа, говоря о своем парабатае, вовсе не выглядел счастливым. Однако он был твердо уверен, что Джонатан должен приехать к ним. Джонатану, говорил папа, некуда больше идти, поэтому он будет жить у них. Так поступают парабатаи. Однажды, когда Изабель подслушивала, как родители кричат друг на друга, папа сказал: «Хотя бы это я обязан сделать для Майкла».
Мама согласилась пустить Джонатана на время – на испытательный срок, и они больше не кричали друг на друга, но и разговаривать почти перестали. Изабель волновалась за них обоих – особенно за маму.
А еще Изабель приходилось думать о брате.
Алек не любил новых людей. Каждый раз, когда из Идриса прибывали новые Сумеречные охотники, Алек таинственным образом куда-то исчезал. Однажды Изабель увидела, как он прячется за большой вазой, а сам Алек утверждал, что заблудился, когда искал зал для тренировок.
Джонатан Вейланд плыл в Нью-Йорк на корабле, и послезавтра утром должен был оказаться в Институте.
Изабель в доспехах упражнялась с хлыстом в зале для тренировок и размышляла о проблеме Джонатана Вейланда, но тут раздались торопливые шаги, Алек заглянул в дверь. Его синие глаза блестели.
– Изабель! – окликнул он. – Быстрее! В Убежище к маме и папе пришел Безмолвный Брат! И с ним – вампир!
Изабель помчалась к себе в комнату – переодеться в платье. Безмолвные Братья считались высшим обществом – и это было как если бы к ним на огонек заглянул сам Консул.
Когда она спустилась вниз, Алек уже явился в Убежище и наблюдал за переговорами, а родители были глубоко погружены в разговор с Безмолвным Братом. Изабель услышала, как мама сказала что-то вроде: «Йогурт! Поверить не могу!»
Может, не йогурт. Может, другое слово.
– На одном корабле с сыном Майкла! – воскликнул папа.
Точно не йогурт… Разве что у Джонатана Вейланда ну очень сильная аллергия на молочные продукты?
Безмолвный Брат оказался совсем не таким страшным, как ожидала Изабель. Судя по тому, что было видно под капюшоном, он напоминал какого-то певца-простеца, чьи афиши Изабель видела в городе. А судя по тому, как кивал ему Роберт и как подалась вперед Мариза, сидевшая в кресле, они поладили, – догадалась Изабель.
Вампир с родителями не говорил. Он стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, и испепелял взглядом пол. Судя по его виду, он меньше всего на свете был настроен с кем-либо ладить. Выглядел он как ребенок, едва ли старше самой Изабель, и был бы почти таким же симпатичным, как и Безмолвный Брат, если бы не его кислое лицо. На нем была черная кожаная куртка – под стать хмурой физиономии. Изабель отчаянно жалела, что клыков не видно.
