Приятели помолчали. Потом Алексей Т. сердито буркнул:
— Дай сюда дневник.
Он перебросил две-три страницы и углубился в чтение. Варахасий прибрал со стола и принялся мыть посуду.
— Чайник поставить? — спросил он.
Алексей не ответил.
— Чайник, говорю, поставить? — гаркнул Варахасий.
Тогда Алексей захлопнул дневник, бросил его на стол и крепко потёр ладонями лицо.
— Сядь и послушай, — сказал он коротко.
Варахасий вернулся к столу, и Алексей, глядя поверх его головы припухшими от бессонной ночи глазами, начал:
«Интервью,
данное скитальцем по времени Н. Воронцовым писателю и журналисту Алексею Т.
— Скажите, что вы испытываете при воскрешении?
— Боль. А потом несколько дней тоску и ужас.
— Почему же тоску и ужас?
— Потому что всякий раз впереди война, вселенское злодейство, вселенские глупости, и через всё это мне неминуемо предстоит пройти.
— Неминуемо? Всякий раз?
— Да. Это обстоятельства капитальные, они составляют непременный фон каждой жизни.
— А вы никогда не пытались их предотвращать? Кого-либо предупреждать, писать письма, выступать где-нибудь?
— Было когда-то. Очень давно, тысячу лет назад, должно быть. Помню уже довольно смутно. Нет, ничего не получалось. Приходилось даже кончать самоубийством. Один раз сгнил в концлагере. Три раза меня расстреляли, а однажды убили прямо на улице железными прутьями, минут десять убивали, было очень мучительно. „Ведь ясновидцев — впрочем, как и очевидцев, — во все века сжигали люди на кострах…“ А я был в одном лице и ясновидец, и очевидец. Нет, что один человек ничего не может, это я всегда знал, но иногда просто не выдерживал.
— Понятно. Это об обстоятельствах, как вы выражаетесь, капитальных. Но в обычных, житейских… Я бы, например, если бы знал заранее, своего отца спас. Просто в тот день не выпустил бы его из дому, запер бы в квартире.
— Бесполезно. Житейские обстоятельства обычно в каждой жизни складываются по-разному. У вас с отцом что случилось?
— Попал под грузовик.
— Ну, а в другой жизни этот грузовик с вашим отцом не встретился бы. Либо минутой раньше проехал, либо позже, а то и вообще ещё за месяц до того разбился бы и пошёл в металлолом. Я в прошлой жизни на Верочке Корнеевой женился, а в этой встретился с нею, когда она уже замуж вышла и дочку родила.
— Но родинка у неё…
— А родинка, видимо, возникает из обстоятельств тоже капитального плана, разве что не политических.
— Простите, мы отвлеклись. Значит, в личном плане никого ни о чём нельзя предупредить, удержать от гибельного, предотвратить несчастье?
