И все-таки я не ошибся ни площадкой, ни дверью! Та незнакомая роскошная квартира была двенадцатой, моей, а на двери соседней одиннадцатой, где обитал пьяница местного значения Бережков, белела знакомая царапина от пола до замка, оставленная кем-то из его дружков. И возле моей, двенадцатой, лежал старенький, привезенный из общежития половичок. Это была моя квартира.
И я снова вошел в великолепную прихожую, повесил сетку на произведение искусства, снял туфли и вошел в комнату так неожиданно ставшую чужой. Комнату? Ну да, моя квартира состояла из одной-единственной комнаты. Сейчас, неизвестно откуда, появились еще две, значит, двух лишились соседи, но пока что не слышно, чтобы они взволнованно метались, чтобы они заметили. Правда, они могли еще не вернуться с работы…
Тут я заметил, что старательно думаю о второстепенном, не решаясь задать себе главный вопрос — кто это устроил и зачем? В отлучке я пробыл максимум тридцать пять минут. Не в человеческих силах за такой срок настелить паркет, оклеить стены обоями, заменить лампы, привезти и расставить мебель, привести квартиру в такой вид, словно она пребывает в нынешнем великосветском состоянии месяц по крайней мере. Не говоря уж о том, что не в человеческих силах добавить две лишних комнаты. Люди такого не могут, по крайней мере — пока.
И мне стало страшно. Просто первобытно страшно. Я сидел в великолепном кресле у великолепного стола посреди великолепной гостиной, и меня бил озноб. Хотелось сесть спиной к стене, чтобы никто не прыгнул сзади, хотелось бежать, но куда? От кого? От чего? И к кому? Я не сплю, я не сошел с ума. Мир не изменился. Кроме моей квартиры.
Я распечатал письмо и стал читать. Внешне оно не выглядело необычным — конверт, какие продают в киоске на углу, текст умело, без помарок отпечатан на пишущей машинке.
«Уважаемый Борис Петрович! Без сомнения, вы удивлены и, вполне вероятно, напуганы случившимся. Хотим сообщить вам, что волноваться и бояться не нужно. В случившемся с вами нет ничего сверхъестественного или мистического. Обстановка квартиры, деньги и машина (еще и машина!?) принадлежат вам лично, и вы можете распоряжаться ими, как сочтете нужным. Деньги настоящие, и пользование ими не связано с какими бы то ни было сложностями. Что касается Жанны, то здесь вы также свободны в своем выборе. Советуем ни в коем случае не обращаться в органы милиции или иные аналогичные организации — это для вас чревато».
