Я метался по пещере, не решаясь даже выглянуть наружу. В конце концов у меня началась нервная горячка, продолжавшаяся несколько дней.
Как я провел это время, абсолютно изгладилось из моей памяти. Когда я снова пришел в себя среди ночи в темном подземелье – исхудавший, с дрожащими руками и запекшимися губами, совершенно измученный, спотыкающийся на каждом шагу, – то с восторгом понял, что все-таки жив. Душа моя была спокойна; на ощупь, шатаясь, я побрел в кладовую, выпил кувшин воды, рухнул в постель и проспал до следующего полудня.
Первое, что мне пришло в голову, когда я открыл глаза, была мысль: да ведь это же мой собственный след на песке! Это я его оставил, когда ходил взглянуть на лодку, а потом босой возвращался назад. Тогда неожиданно хлынул ливень, а я не захватил с собой зонта, поэтому пришлось скинуть камзол и сапоги и спрятаться в лесу под раскидистым деревом… Вот чем объясняется то, что след оказался не на моей привычной тропе.
Эти соображения придали мне смелости.
Я покинул свою нору, предварительно захватив пустые кувшины для воды. Запас провизии у меня существенно уменьшился, ведь я пополнял его ежедневно, а то, что находилось в погребе, за время моего беспамятства испортилось. Перед уходом я пожевал зачерствевшую лепешку, запив ее остатками воды. Кроме того, меня тревожило, что козы, которых я доил каждый вечер или, в крайнем случае, по утрам, не доены уже несколько дней. Вследствие этого у них может пропасть молоко – так, на беду, и случилось: несколько животных серьезно захворали.
Я поспешил на ферму сразу после того, как пополнил запас свежей воды. Но даже спускаясь к роднику, я все равно бесконечно прислушивался и озирался; я даже не взял с собой ружья, чтобы подстрелить какую-нибудь пичужку, – звук выстрела мог меня выдать. Позже, когда мне все-таки удалось пересилить страх, я отправился доить коз…
Прошло несколько дней, и я стал смелее, так как вокруг не было ничего подозрительного. Мое стадо вело себя как обычно – мирно щипало травку и жевало сено; попугай не выказывал никакого беспокойства, а кошки по обыкновению проказничали и резвились на солнышке. Оставалось только посмеяться над моими безумными фантазиями.
Несмотря на это, я решил еще раз взглянуть на злополучный след, чтобы больше не оставалось никаких сомнений. Достаточно убедиться, что это отпечаток моей ноги, – и страху конец. Однако на пустынном песчаном берегу я сразу понял, что мои предположения не имеют под собой никаких оснований. Я никогда не проходил здесь босиком – ни в дождь, ни в солнце, – а лес, где я укрывался от короткого ливня, находился в противоположной стороне от пляжа. Да что там рассуждать – достаточно сравнить след на песке с подошвой моего сапога: отпечаток был гораздо больше, чем моя собственная подошва!
