Еще одна личность представляет для нас явную выгоду. Граф Лев Соллогуб, о котором я неоднократно говорил вашему превосходительству — может принести нам большую пользу в Москве посредством своего брата и своих родных. С этим человеком также — никакого жалованья, никаких расходов. Предлог к пребыванию его в Москве уже найден: дело, от которого зависит определение его положения, будет решаться Комитетом министров. Он ждет только согласия вашего превосходительства, чтобы безотлагательно пуститься в путь. Предложение его — действовать заодно с «надзором», цель же — быть покровительствуемым во всем, что касается ведения интересующего его дела. Граф — человек скромный и способный выполнять даваемые ему поручения; по переводе же его в корпус жандармов он может приносить действительную пользу.
Возвращаюсь снова к вопросу о Нефедьеве. У него дом в Москве и подмосковная деревня, короткие связи почти со всеми жителями столицы, где он не раз живал подолгу, так что по приезде в Москву, ему не надо будет устраивать дом и заводить знакомства, а стоит только начать делать приемы. Сообщение биографий разных лиц, и донесения о настоящем положении вещей и людей, о полиции и местных властях — одним словом, обо всем, что может интересовать «надзор», — могут быть сделаны Нефедовым тотчас же по прибытии в Москву со всеми подробностями, для чего ему не надо ни с кем советоваться, кроме своего собственного архива. Здесь ему хотят поручить ревизию гражданской палаты. Раз начав это дело, он зайдет слишком далеко. Вот почему необходимо безотлагательно пристроить его к надзору, что не встретит затруднений, так как, не имея определенных занятий, ему не в чем будет отдавать отчет: он состоит сверхштатным чиновником по особенным поручениям, по воле покойного Государя, и преемник этого последнего может дать ему другое назначение, не нарушая никаких форм.
Представляя вышеизложенное на усмотрение вашего превосходительства, буду ожидать вашего распоряжения.
9 августа 1826 года
Слух о сборищах у вдовы Рылеевой, о котором я упоминал в предшествовавших моих письмах, вызван был следующим фактом, удостоверяемым официальным донесением по сему предмету. Г-жа Малютина, узнав, что вдова Рылеева уезжает в Пензу, обратилась к военному губернатору с просьбой о возвращении ей бумаг, касающихся опеки ее детей, опекуном которых был покойный Рылеев. Вследствие этого полицейский офицер в сопровождении поверенного Малютиной, коллежского асессора Сутгова, отправился к Рылеевой за означенными бумагами. Это-то обстоятельство и подало повод говорить о сборищах. Старая карга Миклашева, вовлекшая в несчастие некоего Жандра, своим змеиным языком распускала эти слухи.
