Но вот по небу заметались лучи неприятельских прожекторов, мы услышали характерный гул наших По-2 — и вновь стало тихо. Иванников с сожалением сказал:
— Наверное, вернулись назад.
Мы помолчали, наблюдая за световыми щупальцами. Внезапно перед фронтом 3-го батальона раздалось несколько сильных взрывов, потом застрекотали пулеметы, и мы скорее почувствовали, чем увидели, планирующий По-2. Достигнув Волги, он снова затарахтел…
В штабе нас ждали представители хозяйственного взвода, доставившие обед. Связные, которых мы взяли с собой из рот, повели к себе телефонистов, и вскоре с подразделениями была установлена связь. Потом пришли старшины с бойцами и забрали термосы с пищей.
Штаб полка разместился в штольне, вырытой в крутом берегу. Она надежно укрывала не только от артиллерийских снарядов и мин, но и от бомб небольшого калибра. От нас до штаба части было не более ста метров. Связывались мы по телефону и лично.
Тут же занимала огневые позиции и наша минометная рота. Однако минометчики испытывали серьезные трудности: цели, которые нам нужно было подавлять, находились на очень близких расстояниях, и требовалась исключительно точная стрельба.
Наступило утро. Фашисты начали усиленно бомбить район Красной Слободы и переправу. Не все вражеские самолеты возвращались назад. Многие, попав под огонь зенитной артиллерии, вспыхивали и врезывались в землю.
Гитлеровцы вновь и вновь пытались прорваться к Волге. Не счесть атак, которые пришлось нам отразить в этот и последующие дни. Практически они почти не прекращались. Но нам удавалось их отбивать. У нас уже накопился некоторый опыт ведения боя в городе, мы осмотрелись, изучили улицы, дома, установили связь по всем направлениям, организовали наблюдение за противником.
Оставалось сделать более надежные укрытия для личного состава. Хотелось, чтобы солдаты чувствовали себя более свободно и не кланялись каждой пуле или мине. Народ у нас смекалистый, и решил он эту задачу оригинальным образом. В 3-й роте отрывали окопы внутри здания, у стены, углубляясь метра на полтора ниже основания фундамента. Окоп, а его даже скорее можно назвать блиндажом, находился под основанием фундамента. Затем с противоположной стороны пробивался лаз на поверхность земли. Такое сооружение защищало от всех снарядов и мин. Снаружи, перед выходом в сторону противника, солдаты с помощью саперов полкового инженера старшего лейтенанта Николая Кирилловича Бейгула и командира взвода Якова Николаевича Кулешова устроили накаты из рельсовых полос, сорванных с железнодорожного полотна. Получалось нечто вроде амбразуры: отсюда можно было вести огонь в различных направлениях, а самим оставаться неуязвимыми.
