Уже через несколько минут все слилось в сплошную мешанину стрельбы, вспышек и разлетающихся обломков. Враг давил числом. Кларенсу пришлось с боем пробиваться сквозь коридоры, залы и склады. Куда? Да кто его знает.
Машина проскочила над длинным черным цилиндром. Что-то жалобно звякнуло, на дисплее вспыхнула надпись «ядерные ракеты готовы, установите мощность боеголовки». Кларенс выставил минимум, и помчался дальше.
Дверь распахнулась, радушно приглашая пилота на смертный бой. «Впереди — множественные цели», — сообщил приятный женский голос, и Хантер нажал на «пикл» — кнопку пуска. Помещение залил ослепительный свет, ударная волна снесла полупрозрачную крышу. Казалось, сейчас рухнет весь город. Истребитель швырнуло в сторону. Полоски защитных полей поползли вниз, и Кларенс облегченно вздохнул: какое счастье, что он на всякий случай нырнул в укрытие, за резервуар с ярко-голубой жидкостью. Ядерный взрыв даже минимальной мощности, как известно, не жует, а давит.
Оставляя за собой десятки разбитых дронов, кромсая оборудование, подбирая ракеты и снаряды к найденной на каком-то складе автоматической пушке, «Луч» углубился в недра чужого города. Двери открывались одна за другой, схватка сменялась схваткой.
Внезапно гостеприимство закончилось: большие ворота остались замкнутыми. Кларенс разочарованно вздохнул: неужели у хозяев есть что скрывать? Наверное, там какое-то сверхмощное оружие. Он нажал на гашетку, и залп нейтронных пушек разнес створки.
Истребитель влетел в зал, заставленный продолговатыми контейнерами с прозрачным верхом. Кларенс подвесил машину в воздухе, пригляделся и онемел. Люди. Мужчины, женщины. Они замерли в пугающей неподвижности, залитые прозрачной, чуть желтоватой массой. Живые? Скорее всего, да. Какой смысл в мертвецах? Пилот сделал что-то вроде круга почета — здесь сотни, нет, тысячи пленников!
Пилот повел «Луч» к разбитой двери, и мир перестал существовать. Сердце бешено застучало, словно он сдал силовой норматив. Красавица… Пленница лежала неподвижно, сложив на груди маленькие руки. От кокетливых ярко-красных ногтей было невозможно отвести взгляд. Кларенс встряхнул головой, и вновь прилип к бронестеклу. Воплощенная мечта. Светлая, чуть розоватая кожа. Длинные золотые волосы разметались, на тонком лице застыла безмятежная улыбка и неподдельное счастье. Прижаться бы к ее чувственным, чуть пухлым губам, почувствовать тепло и аромат девичьего тела, ощутить радость объятий… Кларенс понял, что любит девушку, любит всей душой, всем сердцем, несмотря на то, что даже не представляет себе, кто она и откуда. Какие у нее глаза? Синие, зеленые или карие? Какая разница.
