Марковна поцеловала боярыню в плечо и тихо вышла.
Елена Дмитриевна облегченно вздохнула.
Да, мамушка была права: она сильно изменилась к ней. Чуткое, любящее сердце старухи почуяло перемену.
Елене Дмитриевне в последнее время стало тягостно присутствие этого преданного существа. Оно напоминало ей ее прошлое, темную страницу жизни, которую ей так хотелось забыть, и служило ей единственным живым укором, потому что до этого дня боярыня думала, что ее тайна более никому на свете не была известна. Ей тяжела была рабская преданность Марковны, доходившая до потворства преступлению, и в последнее время она стала избегать ее услуг и советов.
Но вот опять пришлось обратиться к ее преданности в таком щекотливом деле, и это неприятно действовало на без того расстроенную боярыню.
Ее еще тревожило смутное беспокойство о причине долгого отсутствия князя Джавахова. Он должен был быть уже давно у нее, но наступала уже скоро ночь, а его все еще не было.
Нетерпение сказывалось во всех движениях боярыни. Она уже без особого удовольствия, почти машинально, заглянула в зеркало, поправила растрепавшиеся волосы, осталась недовольна пылавшими щеками, но, махнув рукою, отошла от зеркала. В это время в комнату вошла девушка Анна.
– Ну, что? Ты была? Нашла? – закидала боярыня девушку вопросами. – Отчего он не идет?
– Боярыня… Он… он был! – пролепетала девушка, предчувствуя гневную вспышку боярыни.
– Как был, кто был? – не поняла Елена Дмитриевна. – Что ты мелешь, дура!
– Был князь этот, – совсем теряясь от испуга, пролепетала Анна.
– Да говори ты толком, или я тебе все зубы выколочу! – тряся девушку за плечо, крикнула боярыня. – Какой князь? Пронский? Да разве я тебя к нему посылала, паскуда! – И звонкая пощечина отпечатала на щеке девушки яркий румянец.
– Не… не Пронский, а князь этот, грузинский… вместе со мной… при… пришел! – прерывающимся от страха и слез голосом ответила девушка.
– Как пришел? Где же он? – пораженная, отступила боярыня.
– Постоял у… у двери и… ушел.
– Ушел? Постоял у двери? – шептала в изумлении Елена Дмитриевна. – И ничего не сказал?
– Как же… сказал!.. Сказал, что в другой раз когда зайдет, что ты, мол, занята! – собравшись с духом, разом выпалила Анна.
– Почем узнал он, что у меня гость?
– Он приотворил, кажись, дверь…
– Громко мы говорили или… тихо? – пораженная какой-то мыслью, уже значительно спокойнее спросила боярыня.
– Тихо… почитай что и голосов не было слышно.
– Ступай! – побледнев и опускаясь на скамью, проговорила Елена Дмитриевна. – Ступай же!
