– Войди, Фатима, не бойся, – сказал приятный голос. И казак, не выдержав своего восхищения, воскликнул: «Так это она, это Велика!»
– Как не бояться, – отвечал другой, хрипловатый, старой ясырки из турчанок, с которой пришла сюда атаманская дочь выполнить обычай своих предков, поклониться их тихим могилам накануне своей свадьбы. – Пришла же тебе охота идти в полночь и в такую грозу на голубец, – продолжала она.
– Ты сама видела, что прежде мне нельзя было урваться, – отвечала Велика. – Ведь только что пришли от жениха.
– Зачем же не отложила до завтра?
– Затем, что нельзя. На Дону такой обычай, чтобы тотчас же с девичника идти на голубец.
– Хорош обычай морить со страху. Довольно того, что и от постов ваших по средам и пятницам еле жива шатаюсь. Уф! Не свежая ли это могила видится прямо, и правоверный, может, не допрошен еще Монкаром и Накаром[30]?
– Коли ты впрямь боишься идти на кладбище, то подожди меня здесь, я скоро ворочусь. – И с этими словами Велика оставила свою подругу.
Влюбленный казак несколько раз порывался лететь навстречу свой любезной, но он ожидал, пока она удалится более от своей провожатой, или невольный страх его удерживал. Между тем Велика подошла к голубцу своей матери и бросилась на него, самым умилительным голосом испрашивала помощи ее к перенесению своего злосчастья и ниспослания ей сил для выполнения воли отца неумолимого, забыть того, которого она не должна уже любить более…
– Нет! Ты должна любить его, он достоин любви твоей, – раздался голос, и Велика при блеске молнии, которая осветила окрестности как будто тихим, радостным лучом надежды, увидела перед собой казака. Первым движением ее был испуг, но когда она узнала в нем Грозу, тотчас пришла в себя и с необыкновенным присутствием духа и достоинством произнесла:
– Владимир, или тебе любо увеличивать мои страдания?
– Жестокая, – отвечал казак, – как ты могла это сказать и подумать: я пришел избавить тебя от напасти, я пришел спасти тебя.
– Что ты хочешь сказать?
– То, что нареченный твой жених есть обманщик, плут, а не князь Ситский, за которого он выдает себя.
– Возможно ли? Но он привез батюшке грамоту от отца своего!
– Говорю тебе, что все это подлог. Я спешил день и ночь с Камы, как прослышал, что у нас в Раздорах появился Ситский и что тебя за него уже просватали. Вчера я нарочно приходил к вам на девичник с завязанным лицом, чтобы меня не узнали…
– Я тебя узнала с первого взгляда.
