Это первое известие от войска, и вот оно каково! Неужели и в этот раз будет неудача?
Но не одно донесение смущает и мучит Софью. Перед нею неотступно стоит прекрасное молодое лицо с быстрыми, огненными глазами. Эти глаза обращены на нее с негодованием, в ее ушах звенит фраза: «Опять послали неудачника! Только срам государству устраиваете». Слова эти сказал молодой царь Петр Алексеевич по прочтении донесения Голицына, сказал громко во всеуслышание, таким грозным и в то же время насмешливым тоном, что Софья едва сдержала себя.
До сих пор он никогда не говорил так, а если заговорил, так значит начинает чувствовать свою силу. Да, много времени прошло – маленький мальчик превратился в крепкого юношу. До сих пор он почти на глаза не попадался – все больше жил с матерью в селе Преображенском, заводил глупые игры, набирал себе сорванцов мальчишек. Но вот и он вырос, выросли и его потешные мальчишки. Шакловитый уже не раз доносил Софье о том, что эти потешные отлично вымуштрованы. Отлично вооружены и, в случае чего, могут быть очень опасны, и нет никакой возможности разогнать их, да если б и можно было теперь к чему-нибудь придраться, так он не позволит.
«Все, все за него! – в ужасе подумала Софья. – Если Бог не поможет Васеньке, все на меня поднимутся!»
Она подошла к столу и приготовилась писать письмо Голицыну, но перо остановилось, невольные слезы падали на бумагу – жалко было взглянуть теперь на Софью.
Она сидела перед тем же столом, за которым когда-то так прилежно училась. Ее окружали ее неизменные, любимые книги. Все в ее рабочей комнате было как прежде, она одна изменилась. Быстро прошла ее молодость. Ей только что исполнилось тридцать лет, но на вид она казалась старее. Уже начала меркнуть чудная красота ее; вокруг глубоких синих глаз образовались морщинки, отцвели нежные румяные щеки. Если б она могла увидеть перемену, так быстро в ней произошедшую, то ужаснулась бы. Но давно уже не обращала она никакого внимания на свою внешность, поглощенная делами и заботами.
Осторожный стук раздался у двери.
Софья вздрогнула.
– Кто там? – тревожно спросила она.
– Это я, царевна приказала звать меня.
Софья узнала голос, подошла к двери, замкнутой на ключ, и отворила ее.
Вошел человек, еще молодой и красивый, с быстрыми, но как-то чересчур пытливыми, неприятными глазами. Одет он был в дорогой кафтан, расшитый на груди позументами; красивая разукрашенная тонкой резьбой и мелкими каменьями сабля была пристегнута к его поясу. Это был стрелецкий начальник Шакловитый, неизменный и почти единственный теперь приверженец Софьи.
