– О, ну на счет диплома не ссы, у тебя все будет как у меня. Просто в один прекрасный момент тебе попадется взрослая опытная женщина, которая сделает тебе все так, как надо в первый раз.
Я давлю лыбу, от гениальности моей шутейки, хотя Никита вроде не в самом бодром расположении духа. Я продолжаю:
– Я имею ввиду, как на счет того, чтобы заняться предпринимательством, или пойти на стажировку в крупную зарубежную компанию? Там отработаешь, получишь навыки, реальную практику, статус, а дальше уже будешь думать. Это стопудовый вариант, который сейчас доступен практически всем.
– Да, думаю так и будет, – при этих его словах я четко осознаю, что так точно не будет, – Слушай… Да… Ты прав… И я знаю, что ты мне желаешь только добра, но я пока не определился, чем я хочу заниматься, не знаю, возьмут меня куда-нибудь, потом уже буду думать. Слегка повременив, он продолжает свою напрочь лишенную конкретики тираду, – Тут вот есть один вариант, мне отец поможет, меня возьмут в одно место.
– Что за место? Коммерция, гос?
– Государственная структура, занимается спортивным менеджментом, и другими вещами.
– Министерство спорта?
– Ага, оно.
– Ну, как вариант, – разочарованно добавляю я, и тут не вытерпев такого пацифизма вываливаю с лихвой. – А как же, чего-то конкретного хотеть, к чему-то стремиться? Ты ведь хочешь как-то изменить мир, пусть даже не к лучшему? Ты вот сейчас говоришь о том, что «может быть, когда-нибудь куда-нибудь», а как же что-то реальное? Я имею в виду то, что тебе уже двадцак, а ты до сих пор не знаешь, чего ты хочешь от жизни, при этом просто отсиживаясь на парах абсолютно впустую. Я к тому, что, где стремление? Где желание? Братан, тебе не кажется порой, что время просто проходит мимо тебя?
Я замолкаю, Никита тоже. Через какое-то время, очевидно запутавшись еще больше, он отвечает:
– Ну да… Ты прав, конечно… а что я могу сделать сейчас? Мне нужно получить сперва диплом. А там уже будет понятно, о чем это все…
Я бросаю напоследок, без особого желания продолжать беседу:
– Никит, вот отвечаю, сколько я хожу по этой земле, я все больше убеждаюсь в одном: понятно не будет никогда.
Мы съезжаем на Краснопресненскую набережную и, покружив какое-то время по району бросаем машину, удачно припарковав ее где-то во дворах. Мы идем несколько сотен метров до клуба пешкодромом и по пути туда мы начинаем чувствовать драйв, поскольку солнце уже опустилось, а музыка с каждым шагом начинает слышаться более отчетливо.
