— Разумно! — кивнул Август, стремительно прокручивая в голове порядок действий. — Но нужны пробы.
Он огляделся в поисках какого-нибудь подходящего сосуда, но Теа в очередной раз умудрилась его удивить.
— Не бери в голову! — усмехнулась она и движением фокусника извлекла из-за кружевного обшлага на левом рукаве верхнего платья нечто вроде широкого кожаного браслета, в узкие нашитые сверху ячейки-карманы которого были вставлены крошечные серебряные цилиндрики, в которых Август безошибочно узнал флакончики для духов и нюхательной соли.
— Купила вчера, — объяснила Теа, вынимая первый из них. — А заполнить духами еще не успела.
— Отлично! — восхитился Август. — Тогда займись пробами, а я буду вести переговоры с властями.
Этим он и занимался следующие полчаса. Переговорил с хозяином траттории и несколькими обедавшими в ней господами, — слово тут, фраза там, но люди начали успокаиваться, — объяснился с лейтенантом городской стражи, и все, в общем-то. Случай не предполагал двух толкований. Поведение покойного камерьере недвусмысленно указывало на злой умысел, — и свидетелей едва ли не полная траттория, — а реакция графини Консуэнтской более чем естественна. Испугалась, затмение нашло, и результат налицо. Впрочем, никого судьба несостоявшегося убийцы всерьез не заинтересовала. Убит, и боги с ним. Исполнение же броска — «Браво, графиня! Безукоризненный бросок!» — никаких иных чувств, кроме восхищения, ни у кого не вызвало. На том и расстались. Однако оставаться в заведении «после всего этого кошмара» не захотелось ни ему, ни ей, и пообедали они, в результате, в каком-то маленьком и не слишком уютном кабачке, где еда была простой — традиционный рыбный суп «чиопино» и жаркое из баранины, — а вино — кислым. Но лучше такое, чем старое и дорогое, но приправленное ядом, не правда ли?
После обеда они нанял гондолу и отправились в дом к знаменитому венецианскому алхимику и давнему знакомцу Августа магистру Поэзи. Пьетро Алессандро Поэзи жил в старинном городском замке, с трех сторон окруженном водой. Август навещал магистра не впервые, и знал, чего следует ожидать, но и ему, и Теа дом понравился. Сыровато, конечно, но впечатляет любопытное сочетание былой роскоши и следов благородного старческого увядания! Весьма поэтично, однако Август приехал к мэтру Поэзи не затем, чтобы любоваться шедеврами ранней венецианской живописи, а для того, в первую очередь, чтобы воспользоваться одной из лучших в Венеции алхимических лабораторий. Впрочем, Пьетро Алессандро не обиделся на коллегу из Генуи. Напротив, он живо заинтересовался поставленной задачей, и вскоре все трое, включая и ее сиятельство графиню, уже колдовали над тиглями и ретортами. Дело небыстрое, но весьма интересное, особенно, если под разговор с умным человеком, да под отличное вино. Оказалось, что магистр Поэзи не только умница и знаток органических и минеральных ядов, но еще и гурман, а в его винном погребе есть несколько весьма редких сортов «ледяного вина». Вот этим сладким и душистым напитком они все трое и угощались, исследуя между делом пробы, взятые Теа из лужи пролитого вина.
