Элиа, неподвижная и бледная, как статуя, не отрывала глаз от лица Екатерины.
– Мне страшно тяжело, – промолвила больная бессильным голосом.
Она остановила на нежном личике девушки долгий, пристальный взгляд, и этот взгляд светился тем загадочным блеском, который появляется во взорах умирающих: сердце Элиа сжалось.
Девушка начала привыкать к мысли, что потеряет Екатерину, но чем быстрее угасала в ее сердце надежда, тем сильнее становилась ее преданность несчастной королеве. Один Бог был свидетелем ее страданий в эти бессонные, мучительные ночи у ложа забытой всеми умирающей королевы. Она бы, не задумываясь, отдала и жизнь и душу, чтобы облегчить мучения больной.
Увидев по едва заметному движению, что королева хочет изменить положение, Элиа помогла ей лечь поудобнее.
– Дитя мое, – сказала с усилием королева, – болезнь до такой степени изнурила меня, что я, как царь Давид, готова молить Бога открыть, сколько мне еще предстоит страдать на земле.
Горячая слеза скатилась из глаз Элиа на руку Екатерины.
– Просите Его лучше, – воскликнула она пылко, – чтобы Он избавил вас от всех ваших врагов и возвратил здоровье и спокойствие, обещанное Им угнетенным и страждущим!
– Нет, Элиа, – ответила печально королева, – я не стану просить ни то ни другое… Я устала от жизни… Неужели Шапюис все еще не приехал? – добавила она после короткой паузы.
– Нет еще, но он, вероятно, приедет завтра! – отвечала девушка.
– О, если бы он мог привезти с собой Марию, если бы Бог дал мне счастье увидеть мою дочь перед вечной разлукой! Как ты думаешь, Элиа, осуществится ли это давнее желание?
– Увы, ваше величество, я этого не знаю, – ответила печально и задумчиво девушка.
– Погоди! – сказала вдруг с волнением Екатерина. – Я слышу голоса: это они, беги, беги скорее!
– Нет, – возразила Элиа, – тихо, как и прежде.
– У меня страшный шум в голове и в ушах… Я могу не услышать, – сказала королева.
– Постарайтесь уснуть. Я буду караулить и обещаю вам разбудить вас, как только приедет посланник.
– Я не могу уснуть! – воскликнула с мучительной тоской королева. – Мне кажется, что я лежу на раскаленном железе, воздух не проникает в легкие… я не могу лежать… я не могу дышать!
Элиа с беспредельной любовью смотрела на Екатерину; склонив к ней русую головку, она взяла охладевшие руки королевы и прошептала с истовой мольбой:
– Творец! Пусть моя сила перейдет в это бедное измученное тело! Пусть мой здоровый сон сомкнет эти усталые, угасшие глаза.
