Но в этот бурный день наступающей осени мысли старого Гарри не обращались в прошлое, его волновали сегодняшние заботы. Две слезинки скатились по бледному лицу его, изрытому морщинами. Он посмотрел на образ и прошептал с тоской:
– Не оставь, храни его, Святая Богородица!
Заметно успокоенный этой теплой молитвой, Гарри привстал с усилием и взял толстую палку, без которой он не мог бы пройти и десяти шагов. Открыв дверь на узкую, страшно крутую лестницу, он спустился по ней с крайней осторожностью, прошел большую комнату с потемневшими сводами, потом несколько залов и очутился в спальне графа Нортумберленда.
Генри Перси стоял перед открытым шкафом огромных размеров, в котором размещалась блестящая коллекция самого превосходного дорогого оружия. Граф был в дорожном платье, и в спальне его царил печальный беспорядок, сопровождающий сборы в дальнее путешествие: на полу около двери стоял уже уложенный походный чемодан, перетянутый тонкими, но крепкими ремнями; на столике стояли серебряный стакан и дорожная фляга; на окне, рядом с сумкой со съестными припасами, лежал набитый золотом вязаный кошелек ярко-синего цвета; различные ненужные бумаги, брошенные в камин, превратились в груду черного пепла, в котором еще мелькали, как змейки, огоньки; красивый плащ, опушенный мехом, свешивался со спинки старомодного кресла.
Сердце Гарри заныло, когда он увидел эти приготовления.
– Вы уже собрались! – произнес он со вздохом. – Вы, стало быть, хотите отправиться сегодня?
– Да, – отвечал лорд Перси, разбирая оружие.
Знакомое лязганье железа оживило старика: он приблизился к шкафу и посмотрел на лежавшие в нем драгоценные панцири такой великолепной и искусной работы, что они мало отличались по мягкости и гибкости от холщовой рубашки, на ножи, кинжалы, сабли и на шпаги всевозможных размеров. На бледном лице Гарри вспыхнул яркий румянец, и на губах его появилась улыбка, исполненная гордой, торжествующей радости.
– Вот секира, с которой ваш покойный отец не разлучался в битвах, возьмите ее, граф! – сказал он с несвойственным ему воодушевлением.
На лезвии секиры было столько зазубрин, что решительно невозможно было вынуть ее из раны, не лишив жизни противника.
Старый Гарри взмахнул ею несколько раз и подал Перси.
– Полюбуйтесь, милорд! – произнес он с восторгом. – Вы на ней не увидите и тени ржавчины. Ваш отец приобрел ее у собаки-жида, который наотрез отказался объяснить, где он ее добыл! Антонио ди Сандро, знаменитый учитель Бенвенуто Челлини, сделал эти ножны и эту рукоять. Всмотритесь хорошенько в это великолепие: серебро нежное и прозрачное, как кружево на груди знатной леди.
