Ариомин в мольбах упал на колени.
— Простите меня, принц… Простите…
Надменная улыбка тронула губы царского сына. Он брезгливо пнул буквально прилипшего к его ноге слугу и велел встать.
— Ты знаешь причины, побудившие слугу обучаться письму?
— Это приказ самого фараона.
Принц Хафра удивленно приподнял бровь.
— С чего это вдруг у нашего отца вспыхнуло чувство добродетели?
— Владыка всегда был снисходителен к Финиану…
— Финиан?! Этот лживый и наглый прохвост?
Юный принц из ревности недолюбливал этого слугу. Правитель проводил с ним больше времени, нежели со своими сыновьями. Ходили даже слухи, что как-то фараон спросил мнения этого крестьянского сына, что, как понимает читатель, было оскорблением достоинства принца Хафры. Великий фараон никогда не интересовался взглядами ни своих подданных, ни даже собственных детей, но обольстителю умов, Финиану, удалось снискать наивысшее расположение властелина к себе, отчего он стал врагом принца Хафры.
— Ты знаешь причины этого поступка нашего властелина?
— Нет, мой господин.
— Тогда чего же ты ждешь?! — нетерпеливо повысил тот голос.
— Сегодня ночью моя дочь и Финиан должны будут встретиться…
— Твоя дочь? Калидэя? Я вижу, для достижения цели тебя ничто не остановит.
— На войне все средства хороши…
— Ну что ж, даю тебе последний шанс, — снисходительно сказал принц. — Смотри, упустишь его, и места слуги фараона тебе не видать, как своих ушей.
Ариомин молчаливо склонил голову и, не поднимая глаз, попятился к выходу.
Тем вечером Финиан, получив весточку от своей возлюбленной Калидэи, нетерпеливо дожидался ее у дверей своей комнатушки. Он познакомился с суженой на дворцовой кухне. Знал, кто ее отец, но никогда не подозревал об его истинных чувствах к нему. Калидэя очаровала его с первого взгляда. Он был настолько объят пылкими чувствами, что не замечал некоторых странностей своей пассии. Несколько месяцев он чаял разделить с ней единое ложе. И вот долгожданный день наступил…
В отдаленном конце коридора промелькнула тонкая девичья фигура, и Финиан нетерпеливо пошел навстречу. Стройная и грациозная, Калидэя своим обаянием могла вскружить голову кому угодно, даже членам царской семьи. Очень часто она пользовалась своей привлекательностью как оружием для достижения целей. Красивые и утонченные черты лица, длинные агатовые волосы и ласковые глаза того же цвета соблазнительно действовали на любого созерцателя ее красоты. И Финиан был не первым, попавшим в сети любви прекрасной искусительницы.
