Критически относясь к политике СССР, независимые от московского влияния «леваки» не принимали и политику правителей своих государств, особенно их проамериканский курс. Они решительно выступили против стремительной гонки атомных и обычных вооружений, приняли активное участие в кампаниях развернувшейся по всей Западной Европе борьбы за мир. В пятидесятые годы в пацифистском движении тесно сотрудничали друг с другом верующие разных конфессий и атеисты, просоветские коммунисты, социалисты, троцкисты и анархисты. Однако сколько-нибудь серьезно повлиять на позицию западных правительств это движение тогда так и не смогло – гонка вооружений продолжалась. А в шестидесятые годы, когда вроде бы стал реальностью детант, США начали бомбить Вьетнам.
Вьетнамская война стала мощным катализатором роста левых настроений среди молодежи. Если в 1961 году (то есть до этой войны) лишь 9 % западноевропейских студентов, по данным Юргена Хабермаса, могли быть причислены к противникам буржуазного образа жизни, то пять – шесть лет спустя число «леваков» в студенческой среде увеличилось в несколько раз. Новое поколение интеллигенции больше не верило в мирную трансформацию западного общества. Теперь левую молодежь волновали не столько конкретные проблемы борьбы за мир, сколько сам факт, что человек в капиталистическом обществе в принципе не может никак влиять на принимаемые якобы от его имени политические и экономические решения. Молодые интеллигенты заговорили о необходимости радикальной смены всей существующей на Западе социальной системы.
Если эту систему нельзя реформировать, значит ее надо разрушить, считали они. Или, как минимум, перестать соблюдать установленные ею правила. Жить по стандартам «общества потребления» [9] скучно и стыдно. Негативистские по отношению к существующей системе настроения породили идеологию отказа , которая стала популярной в узком, но все еще влиятельном общественном слое – в среде левых интеллектуалов. Студенчество проявило особую восприимчивость к этой идеологии. Ведь студенты еще не обременены ответственностью за своих близких, их пока не особенно заботят карьерный рост и материальное благополучие. Потому они более других способны выражать настроения сразу обоих флангов оппозиции господствующей системе – элиты и тех, кого на Западе принято называть аутсайдерами. Студенты и составили основу армии протестантов. А идеологическую платформу подготовили для них высоколобые интеллектуалы – их профессора, писатели и художники.
