Но в том-то и дело что он не один,
Кто деньги любил.
Он это забыл.
М/ф «Остров сокровищ». Песня о мальчике Бобби
«Куплю золото, серебро, старые радиоприборы». Ничего так себе табличка, хоть написана и маркером, и висит на шее самого продувного типа. Морда круглая такая и глаза хитрющие. Роста среднего, худой. Если что, справлюсь.
Ну так куда деваться, придется идти.
– Привет, командир.
– И тебе не хворать, – отозвался тип, заинтересованно глядя на меня. Изучающе очень. С головы до ног оглядел, особое внимание уделил рукам.
– Почем берете?
– Смотря что.
Из-за пояса я достал монетку. Небольшая такая лепешечка получилась, все выступающие элементы я заплющил молотком. Понять, что же это раньше было, невозможно. Кусок золота, да и все.
Из моих рук продувной тип изучил товар. Потом головой покачал.
– Откуда?
– Утром в толчке нашел.
– Ну так туда и брось! – посоветовал тип и отвернулся, словно и не было никого перед ним.
Неудача. Что ж, бывает.
Убрал в карман, застегнул молнию и пошел ко входу в метро. Мимо палаток, мимо толпы народу, осталось только пройти длинной такой кишкой, с одной стороны бетонная стена, а с другой стороны стена деревянная. На стенах редкая шуба частных объявлений, от «Сдам квартиру» до «Продаю щенков». Несколько бабушек на ящиках разложили нехитрую снедь, какие-то банки солений и варений, цветы тоже, раки даже есть, продает полный мужичонка в телогрейке.
Навстречу ломится толпа, а в моем направлении только жиденький ручеек людей. Я попытался быстро обогнать своих попутчиков, медленно переступающих ногами. Мне с ними тут некогда, у меня еще две точки на примете есть. Одна на Комсомольской площади, а если и там не получится, то…
Тут меня встречный человек толкнул, я пошатнулся.
– Тысячу извинений! – Человек придержал меня за плечо, помог удержать равновесие. – С вами все хорошо?
Хватку меж тем не отпускал, держал меня за плечо и подошел как мог ближе, ища глазами мой взгляд.
Лицо самое простое, чуть кругловатое, с какими-то смазанными и незапоминающимися чертами, одет хорошо и просто-таки излучает радушие и добродушие. Стрижка короткая, глаза какого-то неопределенного цвета, никак не поймешь. На носу очочки в металлической оправе.
– Да ничего, с кем не бывает… – Я отстранился. Что это он обниматься-то лезет, а?
Дырку в кармане я обнаружил только через полчаса, когда уже в метро ехал.
