Мои камрады из десантной группы «Стойкого», конечно, знали и умели поболе простого сержанта-десантника. Подготовка по программе спецназа включала в себя дополнительный объём по рукопашке, там уже учили захватам, съёму часовых, задержаниям, работе в паре по захвату, обездвиживанию и конвоированию цели. Плюсом – спецприёмы, разработанные под физиологию конкретных рас: майларов, катри, квийлатов, холорианцев и ещё нескольких других.
Обойдя десантников, я через раздевалку прошёл в небольшой, неплохо оборудованный тренажёрный комплекс – не поскупилось начальство на оснащение. Полностью отключившись, под негромкую музыку, размеренно, в режиме шесть минут километр побегал полчаса на беговой дорожке. Затем растяжка, разработка суставов, упражнения на скручивание, тест Купера на выносливость. Сделав все шесть кругов и умерив сердцебиение, я добавил сорок отжиманий и пятьдесят сгибаний на пресс. Занимаясь «физикой», я впадал в состояние полутранса, когда телом управляет практически один спинной мозг, голова же в это время отключалась, освобождая от ненужных мыслей, очищая разум лучше любого сна.
Из созерцательного состояния меня, уже в сауне, когда я, расслабив натруженные мышцы, млел, лёжа на полке, вывел резкий шлепок по заднице. Резко приподнявшись на локтях, я уже хотел было от души высказать всё, что думаю по данному поводу, но натолкнулся на весело скалящуюся Сару, которая стояла передо мной в чём мать родила. М-да. Ох уж это равноправие, это только на входе в немецкие общественные бани мои соотечественники могли похохатывать в предвкушении зрелища голых баб. Однако, почему-то, войдя, вместо разглядывания означенных баб, вдруг резко начинали прикрываться тазиками и, стесняясь, отводить глаза. Вот что-что, а какие-то меры приличия в нас всё ещё живы, не давая опуститься до уровня «что естественно, то не безобразно».
Сара нагло скалилась, а я, проглотив рвавшуюся с губ грубость, дёрнул бровью.
– Ну и?
– Да захотелось мне что-то командирскую попку оценить. – Пройдя к боковой стене, Сааринен бесстыдно завалилась на такую же полку рядом.
– И как, оценила?
Она рассмеялась, принимая ещё более развратную позу, выгибаясь так, что соски небольшой груди встали торчком.
«Ах, ты ж, мать!» – выругался я, чувствуя предательское шевеление в паху. Ну не привык я к такому, хоть убей не привык!
– Ага, попка – класс, в моём вкусе, – продолжала изгаляться эта стерва.
Плюнув, я сполз с полки и боком, но с гордо поднятой головой, стараясь не отсвечивать напрягшейся интимной частью тела, удалился из сауны. Уже в дверях меня догнал нахальный свист чертовки.
