– Почему не поможет? – храбро возразила Светлана. Щеки у нее запылали яростно, как бывало всегда, когда ее пытались унизить или несправедливо отстранить от дела.
– Послушайте, Светлана, – проявил мужскую солидарность Жуков. – Вы славная девочка и, возможно, просто стремитесь привлечь к себе внимание. Но сейчас речь идет об очень важных вещах. Так что не стоит утверждать, что вы дока в раскрытии преступлений просто потому, что посмотрели парочку запутанных триллеров.
– Не думаю, что ей нужно затыкать рот, – угрюмо заметил Арсеньев.
Несмотря ни на что, она ему нравилась, эта девица. Она была отважная и трогательная одновременно.
– Значит, мы сели в галошу, – хихикнул Волчков, – а она сейчас возьмет и вытащит убийцу, как туза из рукава? Фокус-покус!
Едва он договорил, как Светлана буквально подскочила на стуле:
– Господи, карты! Ну, конечно! Карточный фокус – вот в чем все дело.
Она вскочила со своего места и принялась бегать вдоль стола, с силой потирая лоб. Все, кто сидел спиной, развернулись и принялись глазеть на нее.
– И сигареты! Как я сразу не поняла!
– Вы что, уже вычислили убийцу? – ехидно спросил Грызунов.
Светлана перестала бегать, сложила руки замочком, словно пай-девочка, и кивнула:
– Кажется, да. Кажется, я знаю, кто убил Жанну. И, похоже, даже смогу это доказать.
Все сидящие за столом переглянулись с разной степенью недоумения. Некоторое время никто не проронил ни слова. Потом Арсеньев осторожно спросил:
– И вас навели на мысль… карты?
– Точно. И сигареты. С сигаретами вы, дорогие мои, прокололись, – обвиняющим тоном добавила она и посмотрела прямо в лицо Грише Волчкову.
– Вы подозреваете Гришу?! – засмеялась Ася. – А почему вы говорите о нем во множественном числе?
– Потому что у него есть сообщник. Вернее, он сам – пособник убийцы.
– Что я слышу? – нежным голоском спросил Гриша, кокетливо сложив ручки под подбородком. – Я – пособник убийцы! И чем же я ему, так сказать, пособил?
Светлана набрала побольше воздуха в грудь и выдохнула:
– Вы одолжили ему свое тело.
– Ну-у, милая… – затянул Грызунов, отвалившись от стола и опасно скрипнув спинкой стула. Однако Арсеньев не дал ему продолжить.
– Заткнись, Вова, – резко бросил он. На Светлану он смотрел теперь, не отрываясь. К симпатии присоединился острый интерес. – Пожалуйста, объясните, что вы имеете в виду.
– И объясню, – запальчиво сказала она. – Если вы сейчас встанете. И вы, – обернулась она к Грызунову. – Встаньте и подойдите ко мне поближе. Сюда.
