Он рассказывал гостям о скульптуре «Поцелуй» Родена, мраморную копию которой сделал его ученик, и о варианте картины «Поцелуй» Густава Климта. Одинаково названы, а сколько разнообразия, таинства, непостижимого вдохновения! Рассказал о танцовщице Лои Фуллер и тех художниках, кого вдохновил ее танец на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков. Одну из картин, запечатлевшую словно летящую в прыжке танцовщицу, приобрел дед. Рассуждал о красоте, без которой жизнь была бы неполной, скудной… В сущности, он говорил не потому, что следовало занять гостей, открывал новизну и для себя в том, к чему привык и не замечал, а теперь многое видел по-новому.
– Что-то долго Яна возится, извините, пойду, помогу ей, – сказала Лора.
Борис Львович проводил ее взглядом и повернулся к гостю:
– Родион, вы курите?
– Курю.
– Так покурите. Мне не разрешают, я хоть подышу.
Вдруг раздался короткий вскрик, мужчины сначала вздрогнули от неожиданности, Родион обернулся, глядя на вход.
– Яна! – позвал Борис Львович. Вошла Лора, закрывая ладонью глаз и половину лица, прислонившись к дверному косяку, она подвывала. – Что там?..
– Меня ударил… – всхлипнула Лора. – Мужик какой-то…
– А Яна где? – запаниковал Борис Львович.
– Там… лежит…
Лора убрала ладонь, под глазом, на скуле, сочилась кровь. Борис Львович встал, намереваясь броситься в кухню, но тело отвыкло от резких движений, мигом ослабло, да и голова закружилась. Родион усадил его:
– Сидите, я сам посмотрю…
Он взял со стола столовый нож и выбежал. Борис Львович отдышался, оставаться в неведении не мог, посему поехал в коляске к кухне. Он не волновался, просто не было времени на переживания, он хотел знать, что произошло, хотел увидеть Янку. Борис Львович проехал широкий и темный коридор, свернул, показался светящийся проем, который почти полностью загородила большая фигура Родиона. Услышав движение за спиной, гость оглянулся, лицо его Борис Львович рассмотрел, когда подъехал близко, на нем отпечатался ужас, да, ужас. В чем причина?
И вдруг на полу Борис Львович заметил розовое платье жены. Платье? Нет, это Яна лежала на полу. Он почувствовал, как сердце внутри, предчувствуя беду, сжалось, стало маленьким, а в груди образовалось много места, так много, что ощущалась незаполненная и ненужная пустота. Еще не понимая, что случилось, он попытался встать, его удержал Родион:
– Туда нельзя, сидите. Я сам…
Он сделал несколько осторожных шагов, приближаясь к Яне, теперь Борис Львович видел жену полностью, она лежала на боку, вытянув одну руку вперед, вторая, согнутая в локте, покоилась у лица, вокруг ее головы блестело красное мокрое пятно. «Что это за пятно?» – недоумевал Борис Львович. И ни одного движения. Родион присел возле Яны, приставил пальцы к шее, затем растерянно посмотрел на хозяина.
