Этот Одинокий Остров казался единственным реальным местом на свете. Однажды Бернард понял, что ненавидит трёп Уилсона, потому что завидует ему. Уилсон наверняка покинет этот остров, был уверен в том, что из них всех у него одного был шанс на нормальную жизнь. Он хотел, чтобы мальчик уехал, но тот факт, что парень мог это сделать и сделает непременно, вызывал в нем лютую зависть.
Уилсон продолжал болтать о погоде, когда Тогл повернул голову, всмотрелся в воду и, будто не слыша Уилсона, произнес: А вот и он.
Они присмотрелись. Там и правда была лодка, обычное судно. Что-то среднее между рыбацкой лодкой и баржей, выкрашенной в черный цвет, более подходящий для неё, учитывая ее применение. Наверно, на такой же перевозили мертвых по реке Стикс. А их Маленький остров был подобен царству Аида. Кетл же был их Хароном.
Лодка равномерно двигалась, невзирая на волны и нарастающий ветер, по мере её приближения к причалу они слышали, что её мотор тарахтит, как умирающий дракон.
Этому засранцу неплохо бы вспомнить, что такое физический труд, — проворчал Тогл, — заменил бы пару свечей, и мотор был как новенький. А еще лучше вытащить эту развалюху на берег и заменить нормальной лодкой. Этот плавучий кусок дерьма однажды просто уйдет под воду, Кетла найдут с рыбой-меч в заднице, а тело, которое он вёз, покроется водорослями в тайнике Дейви Джонса.
Лодка была всё ближе, мотор стал затихать, не прекращая тарахтеть, наконец, с громким пердящим звуком она остановилась, глухо ударившись о причал. Мгновение спустя Кетл — высокий седоволосый мужчина — выбрался из рубки и ступил на настил мостика. Бернард и остальные двинулись ему навстречу, Кетл привязал лодку толстым канатом. Он поднял голову и произнес: Эй, мужики, киски есть?
Охренеть, как смешно, — ответил Тогл. — Было дико смешно, когда ты спросил об этом в первый раз и еще сотни раз после этого. Вот полгода отсмеяться не могу. Нет, ни тогда, ни сейчас нет.
Ну и ладно. Вот что я вам скажу, на Большом острове раз в месяц они устраивают нам развлекуху. От прошлой ночью, например, они всегда привозят шлюх на ночь для казней.
Каждой бабе — по члену, каждому мужику — по киске. Но верным семьянинам, естественно, ничего.
Чушь, — ответил Тогл. — Я не видел тебя первых 10 раз, не поверю и сейчас.
А хочешь понюхать мои пальцы? — спросил Кетл. — Я их потом целую неделю не мою.
Твою же, ты же жрёшь тунца.
Ладно, ладно, хватит об этом, — сказал Бернард. Подобные разговоры всегда вгоняли его в краску.
