Но, естественно, «пайзаца» — тайный знак, который может быть предъявлен в критической ситуации для запроса помощи.
Сами группы: «сказочник» — вбрасывает инфу. «Лицо». Его видят, слышат, помнят. Пытаются побить. Тут полезен второй член группы. Крепкий молчаливый мужичок. «Кулак». С навыками рукопашного боя. Но без поножовщины! Ещё один молчальник — «Ухо-глаз». Смотрит и слушает. Как чего устроено. Стены крепостей, глубины перекатов, воровство начальников, жадность пресвитеров…
Чисто по технологии движения в здешней местности — мальчик-слуга. Подай-принеси. «Тревожный колокольчик» — когда группу начинают бить-хватать, он должен сбежать и донести весть. Спасти, вернее всего, не смогу. Но взыскать с обидчиков — постараюсь полной мерой.
Купчик-коробейник, типа — не от меня, а «самозанятый». Он-то, внешне, и является главным в команде, остальные — слуги, попутчики.
Этот персонаж («торговый партнёр Всеволжска») позволил легально требовать, при возникновении «силовых» проблем, помощи от местных властей, от князя Андрея.
Опыт показал оптимум — 3–5 человек. С присоединением к местным попутным группам. К осени мы сформировали и отправили четыре таких команды. Одна погибла полностью. Тупо замёрзла в лесу. Три других — на Верхней Волге, на Которосле и на Клязьме — распространяли мою «ИИ» — информационную инфекцию. С приключениями. С потерями. Довольно успешно.
Сразу признаюсь: попытка провести эту операцию минуя князя Андрея — моя ошибка. Перебдел. Сам себя перехитрил. Даже видя своими глазами, проезжая по этой земле, по «городам и весям», не уловил некоторых оттенков.
Боголюбский плотно контролировал своё княжество. Понятно, что появление команды «сказочников» где-нибудь в Дубне — вовсе не то событие, о котором немедленно докладывают «светлому князю Суждальскому». Но деятельность команд, временами, приводила к конфликтам. В которые вынуждены были вступать местные власти. А «поправлять» их следовало через князя Андрея.
С Боголюбским пришлось объясняться. Правда, ситуация уже была другая. Мы говорили о конкретных вещах, а не о тех… «злодейских замыслах», картинки которых могли прежде возникнуть в его мозгу.
Идею он понял, но сам так делать… «Невместно мне».
Кажется, неспособность, нежелание вести активную пропаганду есть у русских государей унаследованное «общее место». Следствие ощущения «богоизбранности». «Они все и так должны меня любить». Пожалуй, лишь Мономах, с его «Повестью Временных Лет» и «Поучением» — активно работал в этом поле.
