Я тоже представился, и мы продолжили разговор, который я все старался свернуть на библиотеку и библиотекаршу. Особых усилий прилагать не пришлось. Мои собеседники с удовольствием стали излагать мне то, что, как я понял, стало городским мифом последних лет.
— Непонятки с этой библиотекой творятся, — говорил Дмитрий Степанович, наваливаясь на край стола, чтобы солянку, которую подали уже, хлебать, нависая над ней подбородком, и не расплескивать, когда вагон покачивался и вздрагивал. — Эта Валентина, она там как взялась порядок в книгах наводить, десять лет уже, так невесть что полезло…
— Порядок наводить? — переспросил я. — Так, вроде ж, в библиотеке и десять лет назад был порядок.
— Внешний это был порядок, а не внутренний, — сказал Василий Андреевич. — Там же все дореволюционные собрания были от глаз подальше задвинуты, да и в книгах тридцатых-сороковых годов бардак был. Рассказывают так, во всяком случае. Она ж там такие ценности откопала, что хоть стой, хоть падай! Выставку делали, так из Москвы приезжали репортаж снимать. Неужто не видели?
— За всем не углядишь, — сказал я.
— А потом, когда этот ворон у нее появился… — продолжал Василий Андреевич. — Да, ведь это тогда же было, когда и буря разыгралась, и состав с рельсов сошел? — повернулся он к Дмитрию Степановичу.
— Все точно, — кивнул тот. — Совпало по времени, — он наклонился еще ближе ко мне. — Ведьма она. Ведьма, точно вам говорю. И руку когда она потеряла…
— Она руку потеряла? — я был поражен.
— Ну да, — пояснил Василий Андреевич. — Кисть левой руки. Сами увидите. Но если вы спросите у нее, как это было, она вам ни за что не расскажет.
— А вы-то рассказать можете? — спросил я.
Они переглянулись.
— Подробностей мы и сами не знаем, — сказал Дмитрий Степанович. — А если в общих чертах, то она книги угадывает.
— Как это — угадывает? — удивился я.
— А вот так, — сказал Василий Андреевич. — Скажем, является она к… ну, к одному уважаемому человеку, чего имена-то зря склонять, и говорит ему: «У вас должна до сих пор находиться книга, которую ваш отец взял в сорок девятом году, причем из закрытого фонда библиотеки взял». Тот ошалел малость и говорит: «Откуда вы знаете? Запись, что ль, какая осталась?» Она и отвечает: «Мне записи не нужны. Я это вычислила, так четко вычислила, как будто сама видела». Ну, он решил, что у библиотекарши крыша совсем поехала, и послал ее куда подальше. Мол, стану я где-то в старых завалах книгу искать, да еще когда неизвестно, есть она вообще у меня или нет. Рехнулась, девка, так обратись к врачу, а меня не доставай. Она ушла, он и забыл об этом. Но с того дня у него все наперекосяк пошло.
