Перед столом, в низком, обитом кожею кресле, сидел старик. Он был одет в широкую, длинную, темного цвета одежду. Белая как снег борода падала на его грудь.
Против обычая того времени, на голове старика не было завитого парика, да он и не нуждался в нем: его заменяли природные серебристые, падавшие на плечи волосы. Бледное, худощавое лицо обладало тою величавою красотою старости, где каждая морщина, перерезающая чело, есть могила многих годов сомнений и страданий. Стан уже заметно согнулся под бременем лет, но, несмотря на это, старец не казался дряхлым, и его впалые, окруженные морщинами, как сетью, глаза, еще сохраняли остаток огня молодости.
Этот старец был ученый богослов, филолог, математик и алхимик в одно время. Звали его Петр-Иоганц Смит.
Можно было бы ждать, что мы в тот момент, о котором идет речь, застанем ученого Смита склоненным над какою-нибудь древнею рукописью или за производством математических исчислений, или, наконец, с любопытством наблюдающим, как плавится на огне небольшого горна по особому способу составленная смесь нескольких разнородных металлов.
Ничем подобным Смит не занимался. Наоборот, он занят был такою работою, которая не шла ни к его учености, ни к его летам: старик на маленьком оселке усердно оттачивал тяжелый заржавленный меч. По временам он прерывал работу, пробовал лезвие, покачивал головой и вновь принимался за старое.
Он так был поглощен своим занятием, что не слышал, как отворилась дверь и в комнату вошла молодая девушка.
Удивление выразилось на ее лице, когда она увидела, чем занят старец. Она неслышно подошла к Смиту и, быстро наклонясь, поцеловала его седую голову.
Старик слегка вздрогнул и обернулся.
— Ах, плутовка Кэтти! Ты заставила немного струхнуть своего старого деда! — с улыбкой сказал он.
— Испугала? Правда? Прости, дедушка, я не думала тебя испугать, — промолвила Кэтти, потом добавила: — Что это ты делаешь?
На лице старика выразилось смущение.
— Гмм… Как видишь, точу меч… Нужно мне…
— Для опытов?
— Гмм… Да… для опытов. — И повторил, глубоко вздохнув: — Да, для опытов.
— Какой он тяжелый! — сказала Кэтти, попробовав поднять меч за рукоять.
— Рыцарский меч моего отца… Он не так уж тяжел, я им могу свободно владеть… Смотри!
И Смит, привстав, махнул несколько раз в воздухе мечом.
— Ух, какое страшное оружие! Им, пожалуй, можно пополам перерубить человека!
— Подобные случаи бывали.
— Для каких опытов он тебе нужен?
— Так… нужен… Долго объяснять. — пробормотал старик, опуская глаза под пристальным взором девушки.
