Это все было похоже на сказку, даже больше, на комиксы, которые Смайт читал в детстве. Тебя укусил радиоактивный паук, и теперь ты можешь сам превращаться в паука. Но это жизнь, тут так не бывает. Молния убивает человека. Да, бывали невероятные случаи, когда людям везло, но, черт возьми, у них не было каких-то супер способностей, ни у кого из них! А теперь Уэллс чуть ли не прямым текстом заявлял, что такое возможно. Ну, нет, Себастиана Смайта так просто провести нельзя. Каким дураком нужно быть, чтобы в это поверить?
Они вернулись в ту же комнатку, в которой до этого находился Себастиан. Смайт чувствовал, что с каждой секундой это место нравится ему все меньше.
— Они часто навещали тебя, — сказал профессор, остановившись. Себастиан, нахмурившись, посмотрел на него. — Твой приемный отец и его дочь.
Сантана! Себастиан совершенно забыл о ней. Ему промыли мозги, хотя в первую очередь, когда проснулся, он должен был вспомнить именно о лучшей подруге. Да, Лопез ему бы этого точно не простила.
— Э, знаете, я тут подумал, — неуверенно начал Смайт, постепенно продвигаясь к двери, — мне уже лучше, мне кажется, я могу пойти… — он уперся спиной о косяк.
— Но тебе нужно сделать все анализы, проверить твое состояние, — тон доктора Сноу был тверд, как камень, но Себастиану было плевать.
— Я вернусь, — соврал он. Разумеется, никуда возвращаться он не собирался. Чувствовал он себя прекрасно, а новых историй о его невероятном спасении ему выслушивать больше не хотелось.
Не удосужившись даже попрощаться, только неловко отсалютовав, Смайт ринулся домой. Ему нужно было увидеть ее, нужно было поговорить с ней. Он не делал этого девять чертовых месяцев, да Лопез его живьем сожрет, если он немедленно не явится!
Он добрался до дома на удивление быстро. Как Себастиан и ожидал, в это время он был пуст. Примерно два часа дня, если верить настенным часам, висевшим в гостиной. Смайт быстро переоделся из больничной (или лабораторной) одежды в привычную рубашку с галстуком и пиджак и, убедившись, что Сантана не станет убивать его за появление без предупреждения, ведь он был в ее любимом и ею же подаренном галстуке, поспешил в кафе, в котором подруга работала.
Себастиан медленно вошел в помещение, и о его присутствии тут же оповестил висевший на двери маленький колокольчик. Кафе было практически полным, ожидаемо для этого часа, но неудобно для самого Смайта. Ему не хотелось, чтобы куча народу пялилась на их, вероятно, довольно эмоциональное приветствие.
