— Да, это они тебя еще с пистолетом не видели, — усмехнулся Курт, вспомнив слова Хантера и их первую встречу.
На самом деле, признание Кларингтона не очень его напугало. Почему Курт не верил, что сможет вывести Хантера из себя, даже если очень постарается. Он ведь уже мог схлопотать по ушам и не раз, но до сих пор все в порядке. Хантер терпит его и не бьет, и не потому, что он несчастный бродяжка. Еще свежо было воспоминание, как Хантер обнимает его во сне, а уж его прикосновения к колену Курта… У лиса до сих пор пробегали мурашки от одной мысли об этом. И как только Хантер умудрился в такой короткий срок настолько запасть ему в душу? Ни один другой человек на такое оказался не способен.
— Да, вот именно, — довольно улыбнулся Хантер, заметив, что Курт не стал относиться к нему хуже. Это развеселило Кларингтона, и он вновь решил вернуться к разговору. — Кстати, если хочешь, я могу потом научить тебя стрелять. Вдруг понадобится в новой жизни, — предложил он, пожимая плечами.
— Я подумаю, — отозвался Курт. У него не было такой страсти к насилию, но перспектива вновь оказаться в объятиях Хантера привлекала. — И спасибо. Правда, за все спасибо. Ты замечательный, — негромко произнес он, придвигаясь ближе к Хантеру, чтобы иметь возможность видеть его прямо рядом с собой.
— Да пустяки. Я же не мог оставить тебя одного просто так, — отмахнулся Хантер, хотя и не перестал улыбаться. Его радовало, что он смог помочь кому-то в этой жизни, даже если и не себе. — А какие у тебя планы на будущее? Ну, то есть если ты станешь свободным. Чем бы ты хотел заниматься? — спросил он, вновь делая небольшой глоток из бутылки: виски был и правда замечательным, слухи не врали.
— Я всегда интересовался модой. Когда мне исполнилось пятнадцать, мне даже разрешили прослушать курсы дизайна. Правда, хозяин никогда не позволял мне выходить из дома и делать то, что я хочу, так что все мои интересы реализовывались в квартире, — ответил Курт. — Но я бы хотел заниматься чем-то таким. Или петь. Я люблю петь, — вдруг произнес он, и Хантер заметил, как Курт засиял.
Не дав Хантеру сказать и слова, Курт тут же принялся напевать известную всем песню. Если бы Хантер не видел, кто перед ним, он бы точно решил, что поет девчонка, только вот… Как же Курт пел. Кларингтон не мог оторвать от него глаз, а мурашки от восторга то и дело пробегали по его коже. Этот парень точно должен был быть на сцене, плевать, что он родился гибридом. Такой талант не должен пропадать в кровати какого-то богача. И теперь пение Курта точно станет одной из любимых вещей Хантера.
