При такой ориентации было недостаточно повышения роли общественных и государственных органов, необходимо было введение плюрализма, причем это касалось как партии, так и различных институтов и организаций.
«Власть в социалистическом государстве, – говорилось далее в апрельской декларации, – не может быть монополизирована ни одной партией, ни какой-либо коалицией политических партий; все политические организации народа должны иметь к ней непосредственный доступ».
Выражение стремления восстановить так называемые «буржуазные свободы», по сути дела, не было желанием реставрировать буржуазную демократию, поскольку утверждалось, что речь шла о придании этим свободам реального содержания в обществе, свободном от погони за прибылью. Тем самым конкретно подтверждалась справедливость слов Ленина о том, что социализм – это совершенная демократия, создающая строй, способный обеспечить максимальную свободу информации, мнений и решений.
«Чтобы оценивать со всей ответственностью то, что отвечает интересам всего общества, должен иметься выбор между разными альтернативами, различные технически обоснованные решения всего многообразия противоречивых проблем; кроме того, должна быть гарантирована более широкая информация, открытая для всех граждан».
Только таким образом можно будет доказать (в том числе и в отношении «буржуазных свобод»), что социализм лучше ограниченной буржуазной демократии «и может оказаться привлекательной моделью для прогрессивных движений передовых промышленных стран с демократическими традициями».
Достижение столь важного результата, понимаемого как практическое воплощение принципов, разработанных классиками марксизма, послужило бы наглядным доказательством превосходства социализма над капиталистическим миром. Речь идет о том, чтобы увидеть «в развитии социалистической демократии самое главное социальное условие для достижения гуманных целей», которые ставит перед собой социализм, «преодолевая политические и моральные недостатки, ослабляющие человеческие связи в эпоху капитализма. Это новая модель социалистической демократии», признающая дискуссионное начало и поощряющая «народную инициативу, критику снизу» на базе подлинной свободы ассоциаций и объединений, способных гарантировать свободу своим членам в их деятельности внутри общественных организаций; она не сводит свободу мнений к свободному получению тех мнений, которые соответствующее производство поставляет уже готовыми к употреблению.
