Утро началось с визита врача. Он провел привычный уже осмотр, поменял повязку, сегодня эта процедура, к счастью, прошла не так болезненно, как накануне. Меня же мучила проблема. Врач не представлялся, значит, я его знал. А как обращаться — понятия не имел. Варианты «голубчик» и «любезный» в этом случае явно не подходили.
— Ваше императорское высочество, ваше состояние тревог больше не вызывает. Раны затягиваются. Я полагаю целесообразным перевезти вас на «Память Азова». Там в окружении преданных подданных выздоровление будет протекать гораздо успешнее, да и свежий воздух пойдет вам на пользу, — и он выжидающе посмотрел на меня.
— Ну что ж… Если вы так считаете, давайте собираться. После завтрака это будет вполне удобно.
— Как скажете, ваше императорское высочество.
— Кстати, а что там с газетами? Я просил их доставить…
— Если не ошибаюсь, их принесли, но я бы не рекомендовал вам, ваше императорское высочество, проводить много времени за чтением. Вы еще слабы, и излишнее напряжение может сказаться самым неблагоприятным образом.
— Спасибо, доктор. Пришлите Деревенько. Я бы пока не хотел отказываться от его общества. Слабость не позволяет мне себя чувствовать вполне уверенно.
— Конечно, ваше императорское высочество.
Медик откланялся и вышел. На его месте появился матрос. Он принес поднос с завтраком и газеты. Английскую и русскую — «Правительственный вестник». К сожалению, много нового из прессы я не узнал. Газеты были старыми. После завтрака пришло время одеваться. Руки привычно потянулись к сорочке и костюму, а вот с галстуком вышла заминка. Ну не доводилось мне носить этот предмет гардероба в прошлой жизни, а мышечной памяти для того, чтобы повязать его, не хватило. Помучившись, я решил отказаться от этой идеи. В конце концов, я болен, значит, небольшой беспорядок костюма будет простителен. Позвав Деревенько, попросил его поддерживать меня (скорее чтобы придать болезненный вид, а не по необходимости), и вышел из комнаты, в которой очнулся в этом мире.
Губернаторский дом оказался небольшим и вполне соответствующим всем местным минималистским традициям в обстановке. Пространство разделяли легкие деревянные перегородки, оклеенные чем-то типа бумаги или ткани. Было тихо и не видно ни одной живой души. А вот во дворе меня встречали сразу две делегации. С одной стороны стояли японцы в национальных одеждах, с другой — члены экипажа и господа в гражданском. Вероятно, не доверяя больше властям, меня решили сопровождать до порта. Опираясь на руку боцманмата, я сначала свернул к хозяевам. В их рядах заметил давешнего переводчика.
