Алекс замер под его взглядом. Теперь он понял: глядя в глазок, он ошибся, приняв выражение лица незнакомца за скуку. Его черты при появлении Алекса остались без изменения. Ни злобы, ни насторожённости, ни радости или удивления. Ни единой эмоции, но которой можно определить его состояние. Гладкое, точно нарисованное, лицо. В глазах ничего не видно, лишь красная муть.
Алекс пожалел, что так опрометчиво вышел. Первым его желанием стало заскочить образно, захлопнув дверь. Алекс потому и вышел, что поддался импульсу. Красные глаза — из-за какой-нибудь редкой болезни; четыре пальца — его руки покалечили; ногти он специально отрастил. И не вечно же торчать под дверью только из-за того, что какой-то урод устроился перед нею в кресле!
Теперь Алекс понял, что ошибался. Впрочем, поздно. Он уже вышел. Красноглазый убедился, что ждал не напрасно.
Они смотрели друг на друга не меньше минуты. По лбу Алекса текли капли пота, и он не выдержал, полез в карман за платком, стал вытирать лицо,
— Я ждал вас, — ровным голосом произнёс Красноглазый. — Я думал, что вы придёте раньше.
Алекс промямлил:
— Что вам надо? — он попытался открыть дверь, но руки дрожали так, что он не мог взяться за ручку.
Четырёхпалые кисти по-прежнему свисали с подлокотников кресла. Не похоже, чтобы Красноглазый хотел броситься на Алекса с кулаками или выхватить нож. Он вообще не делал лишних движений.
— Я хочу, чтобы вы дали мне то, что есть у вас и чего нет у меня, — Красноглазый говорил так, словно катал с одинаковой скоростью по идеально ровной поверхности кегельные шары.
— Что?
Печень заныла сильнее. Если он выберется из этого абсурда, печень зарядит на добрую неделю, и не помогут никакие таблетки.
— У меня ничего такого нет, — пробормотал Алекс. — Не трогайте меня!
Странное существо сидело в той же позе, ни одной эмоции на бледном лице.
— Вы должны мне заплатить! — произнёс Красноглазый.
Алекс елозил сырым платком по влажному лицу, пытаясь найти выход. Если он ускользнёт в свою квартиру, то окажется в мышеловке — Красноглазый выломает дверь и достанет его прежде, чем подоспеет служба безопасности. Побежать вниз по лестнице? Никудышный вариант. Девятнадцать этажей — слишком много, чтобы сожрать любую фору, если же добавить проклятую одышку… В поединке с Красноглазым у него нет шансов. К тому же эти когти…
Алекс захотел проснуться у себя в пастели. Пусть даже он опоздает на работу, пусть печень ноет уже с утра, а не после вечерней кружки пива, пусть будет что угодно, лишь бы этот абсурд оказался ночным кошмаром, не более.
