А шаги ее за сто верст слышны, Бедолагу жаль - задыхается. И поэтому рука так спешит, И за струны пальцы цепляются.
Стали дни на дни непохожими, Стали дни летать, словно месяцы. Ставлю в вазу цвет - вянет в тот же миг, Видно, ждет косая на лестнице.
Сотню лет назад был я лекаррем,
Уставал как пес да летал во сне.
А нынче вот пишу себе "Реквием".
Знать бы, когда он пригодится мне.
- 11
Оселок с косой все ясней звенят, Все чего-то жду, да вот глупо как! Доня-донюшка, обними меня, Поцелуй меня, моя любонька.
Обними меня, мое золотко, На колени сядь, душу успокой. Кровь стучит в висках тяжким молотом, Отними его - посиди со мной.
* * *
Кем же был я в жизни другой, мною непознанной: Рощей рябин, вдень золотой облаком розовым? Может, бежал преданным псом рядом со стременем? Или, дрожа, спал под кустом, кем-то потерянный?
Кем стал я, брат, в жизни своей, пока не прожитой? Есть, говорят, среди людей просто прохожие... Есть мудрецы, есть бедняки, добрых не счесть и злых... Кем же стал я, цветом каким в радуге лет твоих?..
* * *
Песня о зависти
Я вышел на тропу войны, Врага известно имя - зависть. Ползет по душам, мысли травит, Переиначивает сны.
Друзья, погубленные ей, Не приходя в себя, скончались, А зависть празднует ночами Победы подлости своей.
Когда весь мир собой очаровал
Волшебный звук изысканных сонат,
Тогда Сальери Моцарту в бокал
Подсыпал яд.
Когда давно, полмира покорив,
Великий Рим вершил свой правый суд,
Тогда кинжалом Цезаря сразил
Коварный Брут.
Я вышел на тропу войны, Мой враг украл у многих разум, Как из оправ крадут алмазы, Лишив бесценное цены.
Не может зависть быть бела, Коль не приносит людям счастья, Она чернеет с каждым часом, С тех пор, как в сердце родилась.
- 12
Остановив созвездия рукой,
Продлив до бесконечности свой век,
С отрубленной седою головой
Пал Улугбек.
Казалось, гладиатор победит,
Не смог Сенат сдержать его атак,
Не силой - был предательством разбит
В бою Спартак.
Я вышел на тропу войны, Врага известно имя - зависть. Ползет по душам, мысли травит, Переиначивает сны.
* * *
Баллада о музах и прокрустовом ложе
И сейчас лежат прокрусты По обочинам искусства, Рвут, ломают кости с хрустом
музам, Обессилевшим в дороге Обрубают руки-ноги, Потому что ложе многим
узко. Чтоб прокрустам было просто, Одного должны быть роста, Подходящего по ГОСТу,
все мы. Чуть длиннее, чуть короче Мало ли, что муза хочет, И молчит Олимп, и боги
немы.
И Талия завалена, и Грациям остаться бы в веках...
